Вернуться 3
Шрифт:
— Ща, — Герман отвязал от себя парня и посадил его на землю, чтобы осмотреть его ногу. — Бля! Чтобы я ещё раз с вами дебилами связался… — ругался он себе под нос, осматривая распухшую ступню.
— Большой! Вижу непонятное шевеление в квадрате… — докладывал по рации один из командиров отделения своему командиру, разглядев в бинокль в темноте непонятное шевеление в ранее тихом и пустом месте в стороне от штурмуемого села.
— Хм! Странно, — закусил губу капитан Прошкин. — А давай-как мы туда «огурцов»
— Есть!
В воздухе завыли подлетающие 82-и миллиметровые мины…
— Чего это? — насторожился Герман, только что поднявшийся после осмотра ног своего «наездника», отвязанного и посаженного на землю. Собираясь перед этим посадить парня себе обратно на спину…
— Ложись! — Глотов, сидевший на земле, плюхнулся на землю, подбив ноги вскрикнувшего Титова и увлекая его на землю, а рядом носом в землю растянулся Петров. Оба неоднократно были под миномётными обстрелами, так что среагировали соответственно и быстро.
— Сука! — только успел сказать Герман, не успев среагировать, просто никогда не будучи под такими обстрелами, как позади него встал «султан» от взрыва прилетевшей мины…
И тут же немного по сторонам от первой мины прилетели ещё две мины…
15 марта 2000 года. Грозный. Здание военной комендатуры
— И что мы имеем? — непосредственный начальник Соловьева сидел в кабинет, который находился в специально выделенном и закрытом блоке для управления ФСБ по г. Грозный.
— В ходе боестолкновения с неизвестными уничтожены Гелаев Руслан, он же Хамзат и Абдул-Мелик Межидов, по непроверенным данным заместитель Гелаева, — доложил Соловев начальнику, только сегодня утром прилетевшего из Москвы.
— И кто это был? — требовательно посмотрел тот на Константина.
— Не установлено! — не очень довольно сказал он. — Были негласно опрошены все участвующие в окончательной «зачистке» Комсомольского. Ни один не взял на себя ответственность за уничтожение конкретных полевых командиров. В общем-то, в указанное время и в том месте никто из военных и сил спецназначения боевых действий не вёл.
— Замечательно! — саркастически сказал руководитель. — Неизвестно кто проникает на территорию боевых действий. Убивает двух полевых командиров и больше десятка их охранников, а потом исчезает в неизвестном направлении.
Соловьев пожал плечами, т. к. ответов у него не было.
— Странно это… — начальник встал из-за стола и стал прохаживаться по кабинету. — Минимум это тянет на Героя России, за подобное, но мы не знаем кто это. Что ты думаешь по этому поводу?
— Да ничего! Может этот человек не хочет, чтобы узнали о нём? — выдал неожиданную версию Константин.
— Да? — удивился руководитель. — И почему?
— Не могу знать! — ответил Соловьев. — Может ему виднее, —
— Медаль нам дадут? — встретил этим вопросом Кравцов своего вернувшегося от руководства командира, когда тот зашел в комнату одного из отдельно стоявших зданий неподалеку от комендатуры, где разместилась «Омега». Здесь они оказались после их возвращения из Гудермеса.
— Ага! Дадут, а потом догонят и ещё раз — дадут! — проворчал Соловьев, вернувшись от руководителя в место расположения своего подразделения. — А ты чего такой? — он заметил какое-то странно-задумчивое выражение на лице подчинённого.
— Я тут Екатеринбург вспомнил, — вдруг сказал Павел.
— В смысле? — удивился Константин. — Ты о чём?
— Я плохо видел того неизвестного, который Гелаева и иже с ним положил, но вот что-то было очень знакомое в том, как он действовал. Правда тут оружие было у него. И он убивал всех, до кого мог дотянуться, но… — как-то неуверенно говорил Павел.
— Подробнее! — подобрался Соловьев.
— Не могу утверждать, но сильно похоже на того неизвестного, с кем я на крыше многоэтажки рядом с казино «схлестнулся», — посмотрел прямо в глаза руководителю Павел.
— Подожди, — Соловьев потер подбородок. — Ты хочешь сказать, что это был…
— Тот Диверсант! — перебил его Кравцов.
— Не понял! А что он тут делал?
— А я знаю? Понятия не имею, — пожал плечами Павел.
Моздок
— Бля! — Герман рывком пришёл в себя. — Чего это было? — он быстро осмотрелся, увидев, что находится на койке в каком-то обшарпанном помещении, сильно похожим, да и запах выдавал, на затрапезную больничку этого времени.
— Герман! Ты очнулся, ёбтать… — радостно выругался Глотов, лежавший рядом с ним на соседней койке. — Мины! Мины это были… Козлы! Нас свои же накрыли, уроды… Слава богу, по нам почти не попали.
Хотя, как сказать… Попали, хорошо попали!
Только вот стоящий на ногах Герман своим телом прикрыл всех, т. к. оказался между разорвавшимися минами и успевшими залечь мужиками на земле.
Убедившись, что «подарков» больше не будет, Глотов и Петров бросились к лежавшему на земле телу Германа: вся спина, ноги и затылок были изодраны многочисленными попавшими в него осколками; вся задняя поверхность тела была покрыта кровью.
Он должен был быть мёртв, но дышал, так что оба переглянулись, а потом Петров с Титовым ухватились за руки и потащили тело Германа, а Глотов на закорках понёс Андрея.
При подходе к месту их дислокации рядом с селом их чуть не обстреляли военные из оцепления, но убедившись, что это свои, помогли добраться до медсанбата, расположенного неподалеку от села.
Бои под Комсомольским были таковы, что никто из врачей сильно не удивился, когда к ним притащили ещё раненых. И сразу приступили к оказанию помощи.