Вернуться или вернуть?
Шрифт:
Различных инфекций сейчас так много, что за гигиеной нужно следить особо тщательно, но как об этом расскажешь семье купца? Серега еще может себе позволить мыть руки перед едой. А на меня уже косо смотрят. Маруська вечером как прибралась по хозяйству, вышла за ворота посидеть на скамейке с соседкой, семечки полузгать, заодно обсудить нового постояльца у купца Ситникова.
Я не удержался и решил подслушать. Высунулся в окно и внимал разговору. Бабский трёп был, в основном, насчет того, что на всю эту господскую блажь много денег расходуется. Мол, я тоже уже перенял манеры у Сергея Павловича и столько мыла извел,
Пока я шпионил за Маруськой, Серега посетил "удобства во дворе", затем заглянул в конюшню.
— Николай, а лошади у купца здоровые? — задал он мне странный вопрос, когда вернулся.
— Вполне, — не понял я, что там смутило парня.
— Мне показалось, что у коней вздутие животов. Выглядят толстыми.
— Все верно, — согласился я. — Это престижно иметь хорошо откормленную лошадь. Считается, что она сильнее, да и достаток хозяина демонстрирует.
— А для чего дед гриву им квасом мазал и заплетал? — продолжил Серега расспросы.
— Тоже мода, — заверил я. — Завтра поутру расплетет, расчешет, будет как у женщин после бигуди волнистая и красивая грива.
— Дурдом, — пробормотал Серега и двинулся в спальню. — Мне сапоги нужно купить, — поморщился он, стягивая те, что носил эти дни. — В носках еще ничего, а с портянками твои жмут.
— Сапоги рублей пять стоят, — заметил я. — Рулетку придется продавать.
— Продадим, — зевнул Сергей, устраиваясь на кровати. — Ты придумал еще что-нибудь про бизнес?
— Ничего определенного. Знаю, что аспирин еще не изобрели, но насчет технологии не в курсе. Хотя ивы, из которой получают сырье, по берегам Кубани много растет.
— А я посмотрел, как Маруська семечки жарит, вспомнил рецепт халвы.
— Не самый ходовой товар, да и большие объемы мы не потянем, — раскритиковал я идею.
— Тогда завтра отнесем в редакцию газеты "Кубанские областные ведомости" стихи. Я "Что такое осень" Шевчука написал на листок. Тебе нужно переписать со всеми "ятями".
— Думаешь, много заплатят? — усомнился я.
— Ну с чего-то же нужно начинать? — резонно заметил Сергей. — Подвал бы еще вскрыть.
Но ни в подвал ночью, ни в редакцию газеты мы не попали. Для выдергивания проушин нужен был инструмент, и я его не смог раздобыть. А на следующий день мы первым делом отправились продавать рулетку. Долго торговались, чтобы получить достойную цену. Купца, которому мы продемонстрировали это "чудо инженерной мысли", смущало наличие сантиметров — французской меры длины. Хотя дюймы, которые шли параллельно сантиметрам, вполне устраивали.
После долгих споров и демонстраций того, как рулетка сама сворачивается, продали её за три рубля семьдесят копеек. Тому же купцу реализовали рюкзак. За него получили восемь рублей. И уже с этими деньгами отправились покупать Сергею сапоги. Шить на заказ он не хотел. Пришлось искать готовую продукцию. Естественно, такие сапоги не имели разницы между правой и левой ногой. Но в объемных портянках этот дискомфорт не был так заметен. Зато приобрел Серега сапоги всего за четыре с половиной рубля.
Домой вернулись к обеду, быстро перекусили и занялись старой телегой. Оказалось, что не то чтобы в ней сломалось что-то конкретное. Просто она была слишком старой. Колеса когда-то менялись, а все остальное явно помнило еще
— Вот эти доски можно заменить, — рассматривал Сергей, — и вполне для перевозки грузов сгодится.
— Стойки, что роль амортизатора выполняют, тоже придётся менять, — заметил я. — Но ты прав, для груза вполне сойдет. А для пассажиров у нас бричка имеется.
Иван Григорьевич тоже был не дурак. Хоть и причитал много, но расторопность, свойственную купцам, проявил. Он, оказывается, нужную древесину уже заказал. А все стенания были только по поводу того, что за работу придётся платить. А так мы с Сергеем за два дня все, что смогли, сделали бесплатно.
Купец торопил нас, поскольку ему требовался транспорт для поездки по станицам. Дела у купца Ситникова и так шли не очень хорошо, даже помощника лишнего не было. Потому мы без возражений согласились на поездку. Серега сразу предупредил, что с лошадьми сам не управлялся, и Ничипора тоже взяли с собой. Тот сел управлять телегой, а Иван Григорьевич самолично правил бричкой.
Поездка получилась познавательной. Про неудобства, комарье ночью и мух днем я рассказывать не буду, и так понятно, что даже небольшое путешествие в конце девятнадцатого века еще то удовольствие. Нам пришлось проехаться далеко от города, чтобы найти станицы, где еще народ не распродал семечки подсолнечника. Именно за ними мы и поехали.
Потом предполагалось, что свезем семечки на маслобойню, где отожмут масло, и уже конечным продуктом — подсолнечным маслом — будем торговать в лавке. Раньше купец сам не ездил. Но теперь нужда заставляла искать товар подешевле. Да и после не повезет он семечки в Ейск или Лабинск на завод. Отожмет где-то поблизости полукустарным методом.
Участия в торгах я не принимал. Иван Григорьевич и сам неплохо справлялся. Мы с Серегой снова, как два заблудившихся туриста, разглядывали "жизнь аборигенов в естественной среде обитания".
— И это еще считается зажиточным регионом, — озвучил мои мысли Серега. — Нищета сплошняком.
— Не скажи, — не согласился я. — Овцы, козы, корова в каждом дворе. И выращивают они много чего.
Пока купец грузился, мы прошлись вдоль улицы. Вышли к полям. Подсолнечник закончили убирать, а длинные стебли еще лежали наваленные на краю поля. Какая-то ассоциация с этими стеблями у меня возникла в голове. Кажется, их пережигают на золу, а из нее получают что-то полезное. Поделился мыслями с Серегой.
— Поташ! Первосортный поташ добывают из этой золы! — радостно просветил меня Серега. — У нас в группе Андрюха Кузьмин учился. Он из Лабинска. Как-то хвастался, что в начале двадцатого века там стоял крупный для того времени завод по производству поташа из золы подсолнечника.
— А поташ это и мыло, и стекольное производство, — припомнил я.
— Нужно договариваться со станичниками насчет этого добра, — сориентировался Сергей.
Делать поташ в станицах умели. Но, как правило не в больших объемах. Мы же обещали заплатить за крупную партию. На переговоры с атаманом потратили часа два. Казак требовал аванса и на наши доводы не велся. Пусть получить золу дело нехитрое. Да и потом извлечь щелок не сложно. А вот для его выпаривания уже требуются дрова. Пришлось оставлять задаток пять копеек. Конечно, сам атаман такой ерундой не собирался заниматься. Но давал разрешение селянам именно он.