Вернуться в сказку
Шрифт:
Анне не нравились Моника и Алесия, но говорить что-либо в их адрес не стоило. Это только разозлило бы Хоффмана. Она же не хочет оказаться снова на улице, не так ли? Ну… Или не совсем на улице. В одной комнате с пятью младшими и двумя старшими сёстрами. Оказаться там снова было не самым лучшим вариантом. Анна чувствовала, что ей нужно быть как можно более тактичной и осторожной, играя с судьбой. Георг не был тем человеком, который готов простить её, если что-то случится, что бы она после этого не делала. А испортить отношения с ним было слишком просто. Разве можно допускать такой исход их отношений? Анна
— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила Анна, увидев в холле Хоффмана, еле стоящего на ногах.
По правде говоря, сначала девушке показалось, будто бы граф был пьян. Но уже через минуту, подойдя к нему, она поняла, что запаха алкоголя просто не было. Что же с ним случилось? Девушка еле смогла помочь Хоффману добраться до его комнаты наверху. Да уж… Что такого могло случиться с графом? Анна никогда бы не подумала, что его работа настолько опасна… Что же… Наверное, стоит попросить его после их свадьбы перевестись на что-то куда менее опасное. Ведь Анне не хочется остаться одной. Да и с ребёнком к тому моменту, скорее всего…
— Если говорить честно, то хреново, — пробормотал Георг, присаживаясь.
Анна тяжело вздохнула и бросилась на кухню будить прислугу, чтобы кто-нибудь из них принёс графу чего-нибудь поесть. Тот наверняка был голоден. И Анне следовало сперва накормить его. Мало ли насколько он сейчас раздражён тем, что произошло с ним. А Анне ведь не хочется вылететь отсюда прямо сейчас, ночью… Это было бы даже глупо.
— Ты как? — спросила она, возвращаясь к нему уже с известием о том, что служанка уже через несколько минут принесёт разогретый ужин.
Хоффман привстал и поморщился. Что с ним? Он был куда бледнее, нежели обычно. А Анна чувствовала себя ещё куда более беспомощной, чем всегда. Ей в который раз казалось, будто бы она просто никто, будто бы она ничего не может… И это было слишком странно, слишком страшно…
— Я уже говорил… — устало сказал Георг.
Анна присела рядом с ним. Что такого могло случиться, чтобы всегда энергичный и полный сил граф чувствовал такое обычное для нормальных, среднестатистических людей чувство, как усталость? Поистине ужасное и выматывающее. Анне уже даже не хотелось знать, что именно. Ей хотелось просто как-то помочь ему.
— Сейчас Лия принесёт сюда ужин. Ты проголодался, так?
Хоффман кивнул и поцеловал Анну в лоб. Так же, как целовал Юту или Алесию в те моменты, когда хотел показать, что всегда будет покровительствовать им обеим… И Анна чувствовала, будто бы что-то в их отношениях должно было измениться… Что? Девушка сама не знала этого. Ей было так уютно сейчас сидеть тут, чувствовать, как обнимает её Георг…
А граф будто бы решал что-то в этот момент. И Анна тоже чувствовала это. И ей было немного страшно. О чём думал Хоффман? О чём? Об их будущем или о чём-то другом? О том, что будущего этого и не могло бы быть? Всего один неверный шаг, и… всё будет полностью разрушено. Всё, что она пыталась сейчас создать…
Комментарий к I. Глава сорок четвёртая. Сделать несколько шагов.
* Канцлер
Глава отредактирована 14.06.2014 года, потому что автор, перечитывая главу, вдруг заметил, что забыл вставить один кусок.
========== I. Глава сорок пятая. Ненужная коронация. ==========
Ненужный король, король поневоле,
Как ты назовёшь, коль сидит он на троне?
В короне, в златом одеянии… В неволе…
И мёртв ли, живой ли — одно только слово…
Ненужный король в золотом одеянии,
Придворных так много, и все они гадки…
Ненужный король, ну а старый — в саване,
Забытый придворными. Даже друзьями.
Друзья ли? Король молодой — не наследник,
Он к власти пришёл так недавно… Хоть день был?
А та коронация с теми цветами?
Хоть кто подошёл? Пожелал ли удачи?
Ненужный король он. Король поневоле.
Дурные улыбки у тех же придворных.
Дурные. Дурные. Льстецы и пройдохи…
И мёртв ли, живой ли — им будет одно же.
Корона же разве была его целью?
Спасти одну девушку он захотел лишь.
Была та невестой, была та любимой?
И где, только прах, пожалуй, отныне…
Ненужный король и король поневоле.
Как ты назовёшь, коль сидит он на троне?
Чужой. Не хотевший ни денег, ни власти,
Но вдруг оказавшийся здесь. Среди масок.
А как их назвать? Тех придворных, что лживы?
Ни слова сказать, ни ударить — лишь в спину.
Дурные улыбки, дурные мыслишки…
Для них ничего нет важней этой славы…
Ненужный король, король поневоле,
Как ты назовёшь, коль сидит он на троне?
В короне, в златом одеянии… В неволе…
И мёртв ли, живой ли — одно только слово…
Паул стоял со связанными руками и с презрением смотрел на стражников, только что доставивших его в темницу. Мужчина бы трижды проклял их всех, если бы не та проклятая штука, которую на него нацепили. Они не позволяли ему колдовать. Это было поистине хитрое приспособление, лишающее любого колдуна не только магии, но и части физических сил, теперь Паул едва мог двигаться: каждое движение отдавало настолько адской болью, что не стоило даже думать о том, чтобы сбежать. С этой штукой он мог разве что лечь на пол камеры и начать думать о своей скорой смерти. Надо же было так просчитаться! Оставалось только надеяться, что этот идиот Эрик успел сбежать. Погибнуть из-за его спасения, так и не сумев спасти, было бы глупейшей смертью.
Паула почти закинули в камеру, и, нужно сказать, молодой мужчина совсем не был благодарен им за это. Он и без этого едва стоял на ногах, а теперь это было уже почти невозможной для исполнения задачей. Паул прекрасно знал, что после того, как двери темницы закроются за ним, стражники уйдут. Эти люди понимали, что никакой маг не сможет сбежать с антимагическим приспособлением. Это было бы подобно смерти. И не только из-за жуткой боли во всём теле — эта штука начинала изнутри разрушать мага, если он находился слишком долго с этим прибором. Когда-то Паул пытался разработать зелье, помогающее колдунам жить с этим, но сейчас этого зелья тут не было, и было уже неважно то, что чернокнижник был готов сам стать подопытным образцом, чтобы только не чувствовать той боли и той слабости…