Вернуться в сказку
Шрифт:
— Здравствуй, дочь! — услышала она строгий голос. — Надеюсь, ты понимаешь, что я позвал тебя не просто так.
Конечно, она понимает. Он никогда, никогда в жизни, не хотел её видеть. Девушка, пытаясь справиться с волнением, теребит бахрому на платке, что покрывает её плечи. На платке вышит лотос — герб её семьи. Эелана так часто вышивала его, сидя во дворце, что знает каждую линию. Отец хочет ещё что-то сказать, но не успевает — колокол снова начинает звонить. Маги снова рядом со стенами города. И на этот раз их уже ничего не остановит. Эелана знала это. Инард любил брать уже разрушенные города. А Реонхейм был уже разрушен. Отец испуган, девушка чувствует это, её сильный отец напуган, ей тем более следует испугаться. И Эелана от ужаса едва может вымолвить и слово. А король вскакивает с трона, быстрым шагом,
Она просыпалась каждую ночь только от мысли о том, что маги могут снова напасть, и вот, самый худший её кошмар сбылся — они нападали снова. Почему отец отвёз её и семерых её братьев в этот город? Шестеро её других братьев остались вместе с матерью в столице. Девушка завидовала им. Было глупо отправляться в Реонхейм. А ведь сначала Эелана была рада тому, что, наконец, покинет пределы столицы. В Уриолане, столице Линдейма, было безопасно. Отец говорил, что это самое безопасное место на Земле. Стены этого города были высокими и толстыми, даже такой опасный противник, каким являлся Инард, не смог бы взять их. Измором Уриолан тоже было не взять. Это было невозможно. Почему же Эелана была так рада покинуть столицу? В Реонхейме было опасно, как не было опасно никогда — противник был у стен города. Города, который уже был готов сдаться. Днём вампиры были более слабы, чем ночью, и король магов никогда не ждал ночи. Нападал сзади, подло, брал измором, не оставлял в живых никого. Города были сожжены до тла после его набегов. И теперь среди погибших будет и Эелана. Она принцессой, красивой девушкой, умела предсказывать будущее… Быть может, поэтому её позвал отец? Ему нужно было узнать, когда Инард нападёт снова. Лучше бы этот проклятый король, и вовсе, не появился на свет, сколько бы это событие спасло жизней? Все, кого он когда-то убил, были бы живы. Братья Эеланы были бы живы… Артур. Реон. Оливер. Шенирдон. Самалиэнд. Норхок. Ликард. Эти имена повторяла девушка каждое утро и каждый вечер, когда стояла перед домашним алтарём. Они погибли воинами, сражаясь. Все они были нехоронёнными. О них даже нельзя было молиться в храме, только дома, перед бронзовой фигуркой Элеандры, богини дома и семьи.
Колокол продолжал звонить. Этот тяжёлый низкий звук давно считался проклятым. Колокол звонил только во время набегов, никогда перед службами, никогда на коронациях, никогда там, где звонил раньше. Из предвестника праздника этот звук стал ознаменованием смерти. Сколько их было — захватчиков, пришедших уничтожить и этот город? Эелана не знала. И боялась узнать.
Ерин вошёл в тронный зал, где находилась сейчас девушка с отцом. Брат был бледен. Побелевшими губами он едва смог сообщить королю и своему отцу о том, что произошло. В этом не было необходимости. Король Реонаш и сам прекрасно всё понимал. Приближался день его расплаты за все свои прижизненные прегрешения, Инард не оставит в живых никого. Как и всегда. «Король, оставляющий за собой горы мёртвых, реки крови и пепел», — кажется, так прозвали его.
— Сколько их? — упавшим голосом спрашивает король. — Сколько человек привёл с собой этот безумец?!
Ерин вздрагивает, словно от удара. Михаэль, самый младший из братьев Эеланы протискивается в дверь и испуганно смотрит на отца. Руки у Ерина трясутся, хоть он и пытается сдерживаться. Ему страшно. Страшно, как не было страшно никогда в жизни. Линдейм всегда был слабым королевством. Самым слабым из всех королевств вампиров. Если и не всегда, то через несколько сотен лет после начала войны — точно. Королевство, где правил Реонаш, находилось на границе с королевством магов, и поэтому, принимало на себя больше всего ударов. И никто не приходил Линдейму на помощь. Сначала пало королевство Аорден, только руины остались от места, когда-то благословлённого богами. Ратуша, королевский дворец, храм богини Мериады, даже каменная статуя Фемиды — всё было разрушено. Потом пал Реозит. Крепость, которая открыла Инарду вид на все королевства вампиров. Теперь, видимо, пришла очередь Линдейма. Михаэль испуганно смотрит на отца, потом на Ерина, когда он, наконец, поднимает глаза на Эелану, он пытается взять себя в руки.
— Много, — выдыхает Ерин. — Десятки тысяч.
Реонаш зло смотрит на сына. И брат Эеланы внутренне сжимается от страха. Михаэль выжидающе смотрит на отца. Он старше Эеланы всего на год. Ему всего шестнадцать. Девушке страшно за него больше всего, больше, чем за отца, больше, чем за Ерина, больше, чем было страшно за Самалиэнда, Норхока, Ликарда, Шенирдона и Оливера. Михаэль играл с ней в детстве, он был единственным, кому она, казалось, была нужна. Он был важен для неё больше всех. Даже за себя она боялась меньше.
Инард не пощадит никого, он не Леофан, он убьёт даже женщин и детей. Испепелит. Существа, которых он призывал с помощью магии, были ужасны — огромные, из камня и глины, они рушили стены, давали возможность воинам короля магов пройти, добраться до самих жителей. Говорили, этот мужчина продал душу Танатосу за возможность стать настолько сильным. Эелана была уверена в этом. Для этого чудовища не было ничего святого, он не умел любить, чувствовать, не был способен на сочувствие. Он был бездушной тварью, которая теперь уничтожала всех, кто смел ему сопротивляться. Попытки людей сражаться, будто забавляли его, делали только сильнее. Откуда он брал столько сил, если не от самого Танатоса?!
— Думаешь, я этого не понимаю, Ерин?! — кричит отец на старшего принца. — Думаешь, я настолько глуп и самонадеян, чтобы не понять этого?! Но мы просто не можем не сражаться. Инард, всё равно, убьёт нас. Так пусть лучше мы погибнем, сражаясь! Собери всех мужчин, которые остались. Мы должны дать отпор.
Молчание, повисшее в зале, кажется невыносимым. Сколько прошло минут после того, как зазвонил колокол? Этот предвестник гибели всему живому. Не больше, чем пятнадцать. Эелана боялась. Сколько минут осталось ей до её гибели? Сколько? Через сколько минут воины Инарда прорвутся через стены и небольшую горстку последних защитников города, среди которых будут её отец и два брата, и через сколько они доберутся до неё?
— Отец! — спрашивает девушка просто потому, что чувствует какую-то необходимость сказать хоть что-то. — Что делать мне? Я могу как-то помочь?
Взгляд отца, обратившего внимание на неё, страшен. Эелана делает шаг назад, просто потому, что злить своего отца и короля ей сейчас совсем не хочется. Реонаш, и так, слишком сильно взволнован, если только можно было применить такое слово по отношению к нему сейчас. Девушке просто хочется сказать хоть что-то, поддержать хоть как-то. Она не может сделать ничего. С этим, пожалуй, уже давно следовало бы смириться. Что она может кроме пустых слов? Ничего. Она может просто сидеть и прятаться, когда другие будут сражаться. Эелана не хочет прятаться. Но ничего другого ей не остаётся.
— Молись, — произносит отец мрачно. — За меня, братьев, что находятся здесь, за себя и всех защитников города. Молись о братьях и матери, оставшихся в столице. Нам уже не помогут даже боги. Пусть же боги помогут им.
Ерин вздрагивает снова и отвешивает Реонашу поклон, когда король быстро, на сколько это только возможно с его ранением, выходит из зала. Эелана с братьями пока остаётся там. Девушка дрожит от ужаса, переполняющего её. Михаэль, что подошёл к ней как только отец покинул зал, обнимает её за плечи, пытаясь хоть как-то успокоить. Он и сам дрожит от страха. Сам не может сопротивляться этому ужасному чувству, переполняющему его сейчас. Ерин с грустью смотрит на них. Потом вдруг вздрагивает ещё раз, будто от пришедшей в голову мысли. Михаэль смотрит на брата с надеждой. Он ещё надеется выжить. Эелана чувствует это. И от мысли о том, что надежде этой не суждено сбыться, ей становится только больнее.
— Михаэль, — обращается старший принц к младшему брату, — бери Эелану и спускайся вниз. Там есть храм богини правды и победы. Переоденьтесь в белое и ждите там. Молитесь, как сказал отец. И ни за что не выходите оттуда.
Принцесса ничего не успевает сказать, Михаэль берёт её за руку и ведёт вниз. Туда, куда сказал им идти Ерин. Зачем? Инард, всё равно, не пощадит их. Жрецов победы и правды в городе Реонхейм нет уже с месяц. С того самого дня, как умер старик. Жрецы справедливости, как их ещё называли, носили белую одежду, они приносили удачу, молясь богам, и тот город, в котором их не было, как считалось, был обречён на гибель, как сейчас был обречён на гибель Реонхейм.