Верные, безумные, виновные
Шрифт:
– Значит, ты не хотела его видеть? – напрямик спросил он.
– Ну конечно не хотела. Это было бы…
Клементине было никак не подобрать нужного слова. Она подняла свой бокал. Ее рука не дрожала. Она научилась управлять дрожащей рукой со смычком без бета-блокаторов, хотя сердце колотилось от мучительного страха сцены.
Сэм фыркнул, потом вновь открыл меню, но она видела, что он не читает его. Он старался взять себя в руки, расслабиться, обрести спокойствие.
А ей хотелось, чтобы он снова «сломался».
– Хотя на самом деле Эрика
Ей не хотелось вести общие разговоры о панораме, меню и погоде. Такой разговор похож на музыку в рекламном ролике.
Сэм взглянул на нее, но его лицо было пустым, глаза как закрытые ставнями окна. Она ждала. Повисла странная маленькая пауза. Как будто что-то ему мешало. Никто, кроме нее, не замечал, что с некоторых пор Сэм утратил нормальный временн'oй ритм при разговоре.
– Ну, я уверен, рано или поздно мы на него натолкнемся, – сказал он. Его взгляд вернулся к меню. – Пожалуй, закажу ризотто с курицей.
Это было невыносимо.
– На самом деле Эрика выразилась «ужасно хочет», – добавила она.
Он скривил губы:
– Угу, ну, вероятно, он ужасно хочет видеть тебя.
– Хочу сказать, мы неизбежно на них натолкнемся, разве нет?
– Не понимаю почему.
– Когда у нас запланирован визит к Эрике и Оливеру? Нам не избежать езды по их улице.
Хотя, вероятно, Сэм хотел именно этого. Может быть, ей тоже этого хотелось. Они могут повидаться с Эрикой и Оливером, не приближаясь к их дому. Нужно лишь найти подходящую отговорку, умело уклоняясь от приглашений Эрики. Прежде всего они не так уж к ним привязаны.
Она вспомнила, как в первый раз увидела новый дом Эрики и Оливера. «Наш дом выглядит карликом рядом с дворцом наших соседей», – с неопределенной гримасой сказала тогда Эрика, глядя на замок с башенками и причудливыми завитушками. Он особенно выделялся на фоне их скромного одноэтажного дома с верандой – надежного жилища, лишенного индивидуальности и так похожего на них самих. Да, но теперь они не могут по-прежнему подшучивать над Эрикой и Оливером. С того дня их отношения навсегда изменились. Сместился баланс сил. Клементина и Сэм никогда больше не смогут сказать с чувством превосходства: «Мы такие легкие и остроумные, а они настоящие зануды».
Сэм осторожно положил свое меню на край стола и немного передвинул мобильный телефон.
– Давай поговорим о чем-нибудь более приятном, – попросил он с вежливой улыбкой незнакомца.
– Хочу сказать, их вины в том не было, – произнесла она хриплым от волнения голосом.
Она заметила, что он вздрогнул и порозовел.
– Давай поговорим о чем-нибудь другом, – повторил Сэм. – Что ты закажешь?
– Я не так уж и голодна.
– Хорошо. Я тоже не голоден. – У него был деловой вид. – Может быть, уйдем?
Клементина положила свое меню поверх его и расправила углы.
– Хорошо. – Она подняла бокал. – Тогда за вечер свидания.
– За вечер свидания, – презрительно повторил Сэм.
Клементина
Отвернувшись от него, она стала смотреть на дорогой панорамный вид с дождем, на покрытую зыбью воду, простирающуюся до самого горизонта. Отсюда дождя слышно не было. В небоскребах вспыхивали и мигали огоньки. Романтично. Если бы она сумела удачно пошутить. Если бы этот чертов мужик не смеялся, как Вид.
– Ты когда-нибудь думал… – осторожно начала она, не глядя на Сэма, а устремив взгляд на одинокую накренившуюся яхту, парус которой сердито трепал ветер. Кого угораздило в такую погоду выйти под парусом? – Что, если мы не пошли бы? Что, если кто-то из девочек заболел бы, или мне пришлось бы работать, или тебе пришлось бы работать, или что-то еще – что, если мы не пошли бы на барбекю?
Она не сводила глаз с маньяка на яхте.
Чересчур долгая пауза.
Она хотела, чтобы он сказал: «Конечно, я думал об этом. Думаю об этом каждый день».
– Но мы все же пошли, – сказал Сэм низким холодным голосом. Он не хотел рассматривать никаких других вариантов их жизни, чем тот, к которому они шли. – Мы ведь пошли, верно?
Глава 16
Эрика посмотрела на часы. Клементина и Сэм должны были прийти десять минут назад, но для них это нормально. Они, похоже, не видели беды в опоздании на полчаса.
За годы Оливер привык к этому и больше не предлагал Эрике позвонить и узнать, не случилось ли чего. Сейчас он вышагивал по коридору, присасываясь нижней губой к верхним зубам, отчего получалось невыносимое цыканье.
Эрика пошла в ванную комнату, заперла за собой дверь, несколько раз проверила, хорошо ли та заперта, и достала из шкафчика упаковку таблеток. Не то чтобы она прятала их от Оливера. Пожелай он, то увидел бы их там, в шкафчике, и с сочувствием отнесся бы к ее потребности в успокоительных препаратах. Просто он параноидально боялся всего, что человек принимает внутрь: алкоголя, лекарства, еды, – если дата реализации просрочена. Эрика разделяла его страхи перед просроченными датами. Если верить Клементине, даты реализации были «пунктиком» Сэма.
Ее психолог назначила ей эти препараты на те дни, когда Эрика знала, что ее тревожные симптомы (учащенное сердцебиение, дрожащие руки, непреодолимое ощущение опасности и так далее) будет трудно контролировать.
– Немного поэкспериментируйте. Начните с малых доз, – сказала ей тогда психолог. – Может оказаться, что вам будет достаточно четверти таблетки.
Эрика вынула из блистера одну таблетку и попыталась ногтем разломить ее пополам. Посредине таблетки была глубокая канавка, по которой ее надо было разломить, но что-то пошло не так, и таблетка не разламывалась. Успокоительное лекарство лишило ее покоя. Можно было бы отнестись к этому с юмором, но ей было не до смеха.