Вероятность в играх и развлечениях
Шрифт:
– Еще какая! Каждому бы “папочке” такую как ты молодец, и мир стал бы чуточку добрее.
– А хочес я тебе тозе найду холосую девочку? И ты тозе станешь чуточку доблее, м?
– Э-э, принцесса, да я и так сама доброта! – наигранно возмущенно закатил глаза Бурменцев.
Жесткий бизнесмен рядом с этой шпаной таял на глазах, превращаясь в податливый пластилин. Да и вообще, сейчас понимаю, что трудно найти в моем окружении человека, который рядом с Доминикой не превратился бы в послушную марионетку, за ниточки которой эта коварная дама и дергала. Разве
Так, стоп. Телефон. Анфиса.
– … так что с этим давай повременим, Доминика Демьяновна. Да и какая мне хорошая девочка? У меня уже есть одна, для меня вполне достаточно.
– Да? Это кто?
– Ты, кнопка.
– Так, ребята, – перебил я воркование крестницы с крестным, – я все понимаю, вы соскучились и все дела. Но разрешите встрять. У меня тут почти что трагедия.
– Сто такое папочка? Ты опять наполтачил?
Ромыч загоготал, получив от меня предупреждающий выстрел взглядом в голову.
– Молчу.
– Доминика, так почему ты не у Лешы с Ланой и откуда у тебя телефон? Чей он?
– А-а-а, этот? – помахала розовым стареньким гаджетом принцесса. – Это телефон Фисы. Навелное, она его улонила… я в колидоле нашла. А ты не знаес, где она и почему не плишла к нам? Мы зе договаливались.
А я завис на фразе “телефон Фисы”, с добрых пару секунд переваривая, в конце концов переспрашивая:
– Телефон Анфисы? Дай-ка его мне, принцесса, – выхватил я из цепких пальчиков дочурки мобильный. – Ты уверена, что это ее, Ник?
– Увелена. Я зе умная, папуль! Я посмотлела фотоглафии. Там есть наши с ней из палка и кино.
– Да ты ж мой маленький, умный чертенок! – чмокнул я мелочь в лоб. – Точно не представляю, как бы я без тебя жил.
– Плопал бы совсем, – отмахнулась Доминика. – Папочка, так Анфиса плидет?
– Придет. Обязательно придет.
Щелкнул пару раз по экрану. Блокировки нет.
Ах, Анфиса, что за недальновидность?
Пробежался по галерее – точно мобильник Ветровой. Неужели я могу вздохнуть полной грудью от осознания, что Анфиса меня не игнорирует? Каким образом ее телефон потерялся, еще стоит разобраться, но дабы окончательно убедиться, набираю еще разок ее номер на своем телефоне и… челюсть моя падает от удивления.
На экране высвечивается имя вызываемого абонента.
“Заносчивый говнюк”.
Я ее покусаю!
Говнюк, значит?
Еще и заносчивый?
Анфиса
Я просто не находила себе места.
Как вернулась домой, как начала мерить шагами квартиру, так уже навернула сотый круг, кусая губы и сжимая кулаки.
Бессилие убивает.
А бессилие еще и в изоляции, когда ты остался без связи один на один с самим собой – тем более! Мало того, что со мной никто не мог бы связаться, так еще и я никому набрать не могла. Даже той же Фло.
Почему-то мысль, что на меня могут повесить кражу, не беспокоила так сильно, как потерянный телефон и невозможность Демьяна до меня дозвониться.
Становилось страшно. Я не понимаю, как так быстро этот мужчина умудрился так глубоко пробраться в мое сердце, но от одной только мысли, что Демьян может от меня отвернуться, оно сжималось, как в стальном обруче, грозящем хрупкий орган раздавить. Накатывало уныние. Такие мысли вгоняли в жуткую зеленую тоску. Хоть садись по центру комнаты на полу и реви белугой в три ручья. Останавливало только понимание того, что этим делу не поможешь. Бодрила я себя мыслью, что если Нагорный умудрится поверить своей бывшей курице, то грош цена его чувствам!
А Ника? Она ведь сегодня будет ждать меня после работы у себя в номере!
А я? Я просто получается… исчезла?
– У-у-уй! Да где же хоть кто-нибудь-то, а?!
В общем, к приходу Светки я себя накрутила до невозможности. А когда подруга оказалась дома с новостью, что устроила Наташке разнос и проредила ей ее шевелюру, оставив на долгую память хороший слепок своей ладони на ее щеке, сначала хотелось искренне заржать.
Что я и сделала.
А потом в голос взвыть.
И от этого я тоже не устояла.
В итоге следующие пару часов по квартире нервно расхаживали целых две эмоционально неуравновешенных барышни. Как бы Светка меня ни подбадривала, сама бесилась, грозясь по стенке размазать и Камиллу, и Наташку, и мистера Смита. В особенности последнего – после моего подробного рассказа о произошедшем.
– Он должен был остановить этих взбалмошных дур!
– Два варианта: либо он с ними заодно, либо его, как и меня, подставили.
– Увольнять, не разобравшись в ситуации, – это подло. Не достойное управляющего поведение.
– Не знаю, Свет, – вздохнула я, уставившись в окно. – Я просто хочу, чтобы этот балаган уже наконец-то закончился! Сегодня было такое волшебное утро… я, Ника, Демьян. Мы были как семья, понимаешь? – улыбнулась я, украдкой вытирая одинокую слезинку. – В общем, устала я от этих игр и переживаний. Я хочу дышать свободно. А впереди еще разборки с отцом. При условии, конечно, что после сегодняшнего Демьян не решит от меня избавиться. Хотя, может, оно и к лучшему…
– Ты сдурела?! – взвизгнула Светлана, подскакивая на ноги.
– Что?
– Перестань. Выкинь всю свою дурь из головы. Не уподобляйся это курве беспринципной! Не вздумай тут в безосновательные истерики впадать. Демьян скоро придет, вот увидишь.
– Ох, что-то сомневаюсь.
– А я вот ни капли. Он мужик, который точно держит свое слово, Анфиса Олеговна. Да и прости, но со стороны виднее.
– Что там видно-то хоть, – хмыкнула я, – со “стороны” твоей?
– Как смотрит он на тебя, видно. Как ты на него. И как дочурка его к тебе тянется. А мать так вообще в экстазе, какую невестку отхватила.