Вероятный противник

Братов Сергей

– У него в результате длительного воздействия психотравмирующих факторов: психотропных веществ, выделяемых цветами, и психического воздействия королевы муравьёв, эмоционального, умственного, а так же большого физического перенапряжения развилось пограничное психологическое заболевание. Сейчас Данила находится в глубокой коме. Утрата сознания, нарушение кровообращения, дыхания, обмена веществ и отсутствие рефлексов. Если ещё проще, то полностью разрушена связь мозга с телом. Сознание не воздействует на организм и наоборот. Мы ему ничем не поможем, даже если очень захотим. Боюсь, что и на Земле с ним ничего не смогут сделать. Он в таком состоянии может провести день,

два, год, десять, но результат один. – Маргарита развела руками. – Из такого состояния ещё ни кто не выходил.

– Что это за медицина?
– со злостью в голосе проговорил начальник экспедиции - Майкл Джонсон. – Мы уже летаем, чёрт знает куда, а они человека не могут вылечить.

– Не кипятись, Миша. – успокоил его полковник Сорока, он взглянул на Маргариту и спросил:

– Почему с нами не произошло то, что случилось с Данилой?

– Наши органы, тело и мозг сдались сразу. – ответила женщина. – Его же мозг, затуманенный психотропными веществами, боролся с чужой волей. Вот он и загнал всю свою нервную систему, разрушил нервные элементы, обеспечивающие связь всех своих органов с центральной нервной системой. Сейчас в его мозг не поступает абсолютно никакой информации, и он, мозг, не знает, что ему делать. Не хочу вас обнадёживать, но шансов на то, что Данила очнётся, практически нет.

– Ты сказала «практически», так значить он может прийти в себя? – тихо спросил Махсут-би.

– Такого в практике земной медицины ещё не было. Теоретически это возможно, только в том случае, если его организм сам восстановит разрушенные связи. Но ещё раз предупреждаю, такого еще, ни разу не было.

– Будем надеяться. – с вздохом сказал Энтони Маркони.

– Будем. – Махсут-би взглянул на капитана. – Прикажи доставить медицинский саркофаг с телом, то есть с Данилой, в наш бот. Мы отправляемся прямо сейчас.

– Я и Алекс сами доставим. – сообщил Энтони Маркони, кивая в сторону полковника Сороки.

Саркофаг сопровождало почти всё руководство экспедиции и представители инспекции «Совета Земли».

– Что будет со мной и экипажем? – осторожно спросил Майкл Джонсон, шагая рядом с Махсут-би по коридору к ангару. Аксакал на минуту задумался.

– Думаю, всё будет нормально. – ответил он. – Я рекомендую оставить тебя на посту руководителя экспедиции. Прибудет соответствующие оборудование, учёные, дополнительные инструкции и рекомендации. Ты пока не суйся на планету, исследуй её с помощью зондов.

– Спасибо, аксакал. Будем надеяться, что Данила поправиться.

Белый паук сидел в центре чёрной паутины. Картинка являлось полной несуразицей, насекомое должно быть чёрным, его сеть – белой. Данила внимательно присмотрелся. Паук выглядел довольно странно. Бугристое тело, как бы состоящее из двух половинок и множество разделённых впадинами выпуклостей. Глаза и лапы отсутствовали. Нити паутины представляли собой жалкое зрелище. Чёрные, обветшалые, в некоторых местах до того тонкие, что казалось, дунь и они разваляться. Лишь одна из них отличалась от других. Она была чуть-чуть светлее и слегка подрагивала. Картинка поменялась. Данила не сразу понял, что теперь наблюдает за происходящим глазами паука, хотя органы зрения у того отсутствовали. Он слился с членистоногим и сразу же почувствовал себя уставшим и безразличным ко всему. Не хотелось дышать и шевелиться, даже жить. Перед ним раскинулась чёрная старая паутина, готовая вот-вот рассыпаться. Лишь только серая, слегка вибрирующая нить, выглядела более-менее крепкой. Если бы не она, то паук бы уже давно рухнул вниз, где, судя по ощущения, кроме чёрной бездны ничего не было.

Надо было как-то спасать своё новое тело. Данила проследил, куда тянется серая, единственно надёжная, нить паутины. Она упиралась в большой красный мешок, который очень медленно пульсировал, как бы нехотя увеличивая и уменьшая свой объём. Его очертания напоминали человеческое сердце. От него куда-то вверх тянулся зелёный светящийся луч.

– Его тут быть не должно. – появилась откуда-то уверенная мысль. – А паутина должна быть белой.

Человек-паук напрягся. Из его тела вылетела белая нить и приклеилась к красному, пульсирующему мешку. Одновременно исчез зелёный луч. Захотелось дышать. Частота пульсации увеличилась. Красный мешок начал чаще менять свой объём.

– Это же сердце. И всё говорит о том, что оно моё. – пришло понимание. – Паутина – нервная система. Что же такое зелёный луч? Если его отсутствие помогло работе главного органа, то он здесь не нужен. Необходимо найти и подключить другие составляющие организма.

Данила осмотрел соседнюю нить паутины. Она тянулась сразу к двум чёрным органам, по очертаниям похожим на бобы. От них вверх тоже простирался зелёный лучик.

– Почки.

Членистоногое выстрелило в них белой клейкой нитью. Бобы посветлели, зелёный лучик исчез. Задача прояснилась. Чтобы паук остался жить, необходимо восстановить паутину полностью. Данила принялся за дело.

– Бабушка, бабушка. – взволнованный девичий голос резанул по ушам Данилы.

– Я тебе сколько раз говорила, не называй меня бабушкой. – раздался другой, более взрослый, спокойный и уверенный. – Во-первых, я тебе прабабушка, а во-вторых, моё имя Маргарита. Ты, что хочешь, чтобы все знали, что я старая? Что у тебя случилось?

Данила понял, что слух восстановился и узнал голос, принадлежащий старшей из женщин. Это была Маргарита, его коллега, с которой он вместе инспектировал планету «Ривьера». Открыть глаза и посмотреть на женщину он не смог, паутина была восстановлена не полностью. Работы по восстановлению функций организма было предостаточно. Помимо продольных нитей необходимо проложить и поперечные. Сознание Данилы раздвоилось. Часть его уже ощущала себя человеком, лежащим на чём-то твёрдом, и слышала всё, что происходит вокруг него. Другая часть помогала пауку плести паутину.

– Бабушка, то есть Маргарита, – девичий голос стал тише, но звучал по-прежнему взволнованно, - Смотри, что случилось с индикаторами «саркофага». Некоторые из них выключились. Нет показаний сердца, почек, печени, ….

– Эх, Дашка, Дашка. – оборвала её причитания прабабка. – Ты не туда смотришь. Перед тобой лежит великолепный экземпляр молодого, сильного, красивого мужчины, а ты, «индикаторы, индикаторы». Может, твои приборы ему мешали, вот он их и отключил. Видишь, кожа у него начала приобретать нормальный цвет, губы потеряли синюшный оттенок, а на виске пульсирует жилка. Похоже, Данила сам себя восстанавливает, без всякого вмешательства медицины.

– Надо срочно вызвать сюда профессора Воскобойникова Анатолия Васильевича. – заявила Даша. – Он там консилиум собрал. Даже Ян Фэй прибыл, хочет попробовать воздействовать на больного гипнозом.

– Стой. – остановила её Маргарита. – Никого не надо звать. Ян Фэй конечно очень знаменитый целитель и сильный гипнотизёр, но давай немного подождём. Похоже на то, что Данила сам может восстановиться, не надо его трогать. Ему и так достанется, когда он выздоровеет. Твой профессор сделает из него подопытного кролика и разложит его на нейроны, чтобы выяснить, как так получилось, что всё обошлось без его активного вмешательства.