Версаль. Мечта короля
Шрифт:
Клодина повернулась к отцу. Ее сердце громко колотилось.
– Мы оба знаем, кто является врачом его величества, – сказал Бонтан.
– Но мой отец находится на волосок от смерти!
– И ваш король – тоже.
Клодина воздела руки к Бонтану:
– Господин Бонтан, не заставляйте меня делать выбор. Отец – единственный близкий мне человек. У меня больше никого нет.
– И тем не менее сделать выбор вам придется. Либо вы спасаете отца, либо… Францию.
Солдат, осмелившийся плюнуть на короля,
– Неужто еще жив? – спросил Фабьен.
Солдат облизал потрескавшиеся губы.
– Мне все равно, от чего подыхать: от ваших рук или от моей болезни. Не волнуйтесь, на этом свете не задержусь.
– Я и не волнуюсь. Просто хочу посмотреть, сколько боли ты еще выдержишь, пока твоя поганая душа не отделится от твоей поганой шкуры.
Их разговор был нарушен приходом Лорены. Обычно бесстрастное лицо помощницы Фабьена раскраснелось от волнения.
– Вот, в прачечной нашла, – сказала она. – Собирала белье в стирку, вывернула карманы, и вдруг…
Фабьен протянул руку. Лорена полезла в карман юбки, достала найденную бумажку, развернула и подала Фабьену. Это было шифрованное послание.
– Такие же буквы. Я хоть и читать не умею, но сразу увидела, что они похожи на те, из вашей книжки!
Фабьен вгляделся в записку.
– Полежи тут, поскучай, – бросил он солдату.
Они с Лореной вышли из комнаты пыток, заперев дверь на ключ.
Достав кодекс, Фабьен сел за стол и принялся расшифровывать записку. Лорена стояла рядом, гордая тем, что сделала такое важное дело. Расшифровка подвигалась медленно. Пока Фабьен возился с шифром, одна свеча полностью догорела. Теперь и от второй осталась половина… Наконец Фабьен встал и надел камзол.
– Встреча назначена на сегодня. Моя лошадь готова?
– Еще с утра накормили и вычистили.
– А ты умница, – похвалил Лорену Фабьен. – Здорово мне помогла.
Войдя в королевскую спальню через потайную дверь, Бонтан и Клодина не обнаружили там Людовика. Караульный почему-то стоял лицом к стене.
– Караульный! Где его величество? – спросил Бонтан.
– Его величество приказал мне стоять лицом к стене, и нового приказа я от него пока не получил.
Оставив Клодину в спальне, Бонтан поспешил в коридор. Там он остановился как вкопанный, с жалостью и ужасом взирая на своего короля.
Людовик… танцевал. Стоя посреди коридора в пропитанной потом ночной рубашке, он кружился и размахивал руками. Его голова раскачивалась в такт неслышимой музыке. Заметив Бонтана, Людовик подозвал первого камергера к себе:
– Вы очень кстати. Я никак не могу решить, чт'o это будет: куранта, павана, пассакалья или гавот.
Бонтан старался говорить как можно мягче, насколько это позволял его страх:
– Ваше величество, вам необходимо немедленно вернуться в постель. Ваши врачи…
– Бонтан! Я сочинил
– Я очень рад, ваше величество, но сначала…
Людовик остановился.
– Все придворные должны немедленно разучить этот танец. Подайте мне перо, бумагу и позовите садовника.
Бонтан взглянул на застывших гвардейцев, потом снова повернулся к королю:
– Садовника?
– Да! Жака, моего садовника. Приведите его сюда. Этот танец нужно танцевать в саду или в оранжерее, среди цветущих апельсиновых деревьев.
Людовик возобновил танец.
– Бонтан, вы тоже танцуйте. Я хочу видеть, как это выглядит со стороны. Давайте. Повторяйте мои движения. Сначала pied largi [12] , затем sissonne [13] , потом пируэт, далее па-де-бурре и приседание на слабую долю…
Испуганный Бонтан не посмел ослушаться. Он добросовестно пытался подражать шагам короля, но делал это неуклюже и постоянно сбивался с темпа.
– Танцоры будут обращаться вокруг солнца сообразно их титулам, – пояснил король, продолжая кружиться. – Король, император, папа римский, ремесленник, ребенок и так далее. Вы, Бонтан, если хотите, можете быть папой римским.
12
Начальный шаг (в гавоте).
13
Прыжок с двух ног на одну.
Бонтан растерянно поклонился:
– Ваше величество, судя по исполненным вами движениям, вы сочинили пассакалью.
«Как он бледен! – думал Бонтан. – Как слаб! Я должен немедленно уложить его в постель, иначе он может умереть».
Людовик остановился. Он сощурил глаза и опустил голову, как зверь, готовый напасть.
– Я вам не доверяю. Совсем не доверяю. Гвардейцы! Я не знаю этого человека!
– Ваше величество, прошу вас!
Бонтан попятился назад, опасаясь за рассудок Людовика.
– Приведите моего садовника! Он мне нужен! Мои враги уже близко!
– Повернитесь лицом к стене! – приказал Бонтан гвардейцам.
– Гвардейцы! Не слушайте их! Они намереваются меня убить! Приведите Жака!
Глаза Людовика закатились. У него подкосились ноги. Бонтан успел подхватить короля и потащил его в спальню.
– Мой садовник скажет, как нам поступить, – пробормотал король.
Близился вечер. Ветхие стены гугенотской церкви изобиловали щелями, в которых свистел ветер. Глухо стучали куски полусорванной кровли. Подойдя к двери, Монкур несколько раз оглянулся по сторонам, затем торопливо вошел и сразу же захлопнул дверь. Герцог Кассельский уже ждал его, сидя на одной из уцелевших скамей.