Версальская история
Шрифт:
Особенно с киноактером моего, гм-м… поколения. — «И репутации», — закончил он мысленно. Его слава голливудского плейбоя почти затмила его славу кинозвезды. Куп был уверен, что даже отец Алекс, далекий от мира кино, наслышан о его похождениях.
— Не исключено, — согласилась Алекс. — Ведь мой отец на три года моложе тебя.
Это была неутешительная новость, как, впрочем, и все, что Куп только что выслушал. Единственно, что его немного ободрило, это видимое равнодушие, с каким Алекс говорила о возможной реакции отца. Похоже, его мнение действительно ничего для нее не значило. Это, однако, отнюдь не решало проблему. Куп не сомневался, что, если Артур Мэдисон как следует разозлится, он может причинить массу неприятностей
— Он может перестать выплачивать тебе содержание? — с тревогой спросил Куп.
— О нет, — спокойно возразила Алекс. Она, однако, видела, что Купу очень не хочется, чтобы из-за него у нее возникли дополнительные трения с семьей, и почувствовала себя тронутой.
— Большая часть того, что я имею, досталась мне от деда; часть наследуемого имущества он оставил мне в доверительное управление. Впоследствии этот фонд пополнял мой отец — он вносил туда солидные суммы без права отзыва; Впрочем, даже если он сумеет добиться, чтобы мне не выплачивали прибыль, которую приносят мои деньги и мои предприятия, мне наплевать. Я вполне способна заработать себе на жизнь, Куп. У меня есть силы, есть профессия — что же еще нужно?
Слушая ее, Куп только удивлялся. Такой независимой и самостоятельной женщины он еще не встречал. Алекс не нужно было ничего и ни от кого — в том числе и от него. Она не нуждалась в нем — она просто его любила, и при мысли об этом на сердце у Купа потеплело. А он был совершенно уверен, что это именно любовь, а не эмоциональная зависимость; Алекс могла в любой момент уйти, если ей было нужно. Ей, безусловно, нравилось быть с ним, но она нуждалась не в его обществе, а в нем самом. Молодая, самостоятельная, умная, богатая, образованная, красивая, свободная, она представлялась ему идеальной женщиной, однако в глубине души Куп продолжал считать, что было бы еще лучше, если бы она хоть в чем-то от него зависела. Это давало бы ему определенные гарантии, служило залогом того, что в один прекрасный день Алекс не исчезнет из его жизни так же внезапно, как вошла в нее. Но, увы, Алекс была с ним по своему собственному выбору, и он не мог никак на нее повлиять.
— Ну как, я ответила на твой вопрос? — спросила Алекс, наклоняясь, чтобы поцеловать его. Ее темные волосы свободно рассыпались по плечам, лицо без капли косметики выглядело молодо и свежо, и Куп невольно подумал, что она похожа на одну из тех школьниц у бассейна.
— Да, — кивнул он. — Просто я не хотел, чтобы у тебя возникли из-за меня лишние сложности с семьей. На мой взгляд, это слишком дорогая цена за… за наш роман.
Он говорил совершенно серьезно, сознавая свою ответственность перед ней, и Алекс не удержалась и поцеловала его снова.
— Я уже заплатила за все… — сказала она. — И по самой высокой цене.
— Я так и понял. — Куп подумал о ее несостоявшейся свадьбе, о женихе, который ушел от Алекс к ее сестре.
Остаток дня прошел спокойно. Они читали, загорали на террасе, потом ушли в спальню и долго занимались любовью. Подростки у бассейна в конце концов затихли, и перед ужином Алекс и Куп отправились туда, чтобы искупаться.
Вокруг бассейна все было убрано, шезлонги расставлены, и Куп удовлетворенно кивнул. Он сразу понял, что это Марк заставил «инопланетян» привести все в порядок.
Уже совсем поздно вечером они отправились в кино.
Когда Куп покупал в кассе билеты, на него все оборачивались, а двое или трое даже подошли попросить автограф.
Алекс это не смутило. Она уже привыкла, что, куда бы они ни пошли вместе, все на них таращились. Не обижалась она и в том случае, когда кто-то, желая сфотографироваться с Купом, просил ее отойти в сторонку. «Вы тоже знамениты?» — обычно спрашивали
После фильма они зашли в кафе, съели по сандвичу, запили кока-колой и вернулись домой. Алекс предстояло встать в шесть, чтобы быть в больнице к семи, однако, несмотря на то, что спать ей оставалось всего несколько часов, она была совершенно счастлива — уикенд прошел прекрасно. Алекс была бесконечно благодарна Купу за то, что он доставил ей такое удовольствие.
Утром она уехала. Алекс встала и собралась так тихо, что Куп даже не слышал, как она уходила. Зато в ванной комнате рядом с бритвенным прибором его ждала записка от нее:
«Дорогой Куп! Огромное спасибо за чудесные выходные! Я прекрасно провела время и отдохнула. Кстати, если хочешь получить от меня фотографию с автографом — позвони моему агенту. До встречи! Люблю. Целую. Алекс».
Отложив записку в сторону, Куп задумался. "Люблю.
Целую"… Да, он тоже может сказать ей, что любит ее. И это было удивительно для него самого. Сначала Купу казалось, что роман с Алекс будет своего рода приятной интермедией, призванной внести некоторое разнообразие в его жизнь. И она действительно была ни капли не похожа на тех женщин, с какими он обычно встречался. Должно быть, поэтому Куп был потрясен до глубины души, когда осознал, насколько сильно она ему нравится. Алекс была настоящей, живой, любящей, и Куп растерялся. Он не знал, что ему теперь делать. Будь на ее месте какая-то другая женщина, он наслаждался бы близостью, а потом спокойно оставил ради нового своего увлечения. Но с Алекс он так поступить не мог. Больше того, несколько раз Куп ловил себя на том, что все чаще и чаще задумывается о будущем. Об их будущем, о том, каким оно будет и на сколько лет счастья он может рассчитывать.
Не мог не думать Куп и о своем финансовом положении.
Правда, меркантильные интересы никогда не были для него главными, однако и слов Эйба он не мог забыть. Они занозой сидели у него в мозгу и начинали свербеть каждый раз, когда он доставал кошелек или кредитную карточку.
Если, чтобы спасти «Версаль», ему в конце концов все же придется жениться на состоятельной женщине (а в том, что он этого хочет. Куп даже сейчас не был абсолютно уверен), то лучше Алекс ему не найти. В ней Купу нравилось буквально все, и он понимал, что женитьба на дочери Мэдисона добавит ему значительности. Куп не сомневался — она никогда не упрекнет его в том, что он польстился на ее деньги. Однако, несмотря на это, ему почти хотелось, чтобы Алекс не была дочерью стального короля. Постоянно обманывать себя и не думать о ее богатстве он был не в состоянии.
Кроме того, Куп не был уверен, пришла ли бы ему в голову мысль о женитьбе, если бы у Алекс не было ее состояния.
Деньги все запутали; о чем бы ни шла речь, он ежеминутно, ежечасно сомневался в истинных мотивах своих чувств и поступков. Что, если им движут сугубо материальные соображения? И вместе с тем Куп был уверен, что любит ее, что бы это ни означало сейчас или в будущем.
— Расслабься и получи удовольствие, — сказал Куп своему отражению в зеркале. — Что тебе еще надо?
Но он не мог расслабиться. Так ли уж сильно он любит Алекс или просто видит в ней решение своих финансовых трудностей? Состояние Мэдисонов способно было решить все его проблемы раз и навсегда, если только отец позволит Алекс совершить подобный шаг. Куп так и не поверил до конца, что мнение отца для Алекс ничего не значит. Ведь что ни говори, а она тоже была Мэдисон, и это налагало на нее определенную ответственность — особенно в таких деликатных вопросах, как замужество, свобода распоряжаться капиталами, рождение наследников…