Вершина счастья

Кэмп Кэндис

— Ну, ну… Не стоит стесняться, — поддразнила Опал. — Наверняка у тебя есть вопросы, на которые хотелось бы получить ответ.

— Нет. — Голос Мередит прозвучал натянуто. — Я в полном порядке, Опал. Тебе нет нужды…

— Ах, даже не думай об этом! — прервала ее миссис Гамильтон. — В конце концов, все мы сестры, не так ли? На мой взгляд, женщины должны помогать друг другу пройти через такое испытание.

— Испытание? — переспросила Мередит, несмотря на свое желание прекратить неприятный разговор.

— Да. То, что мужья требуют от нас в… э… супружеских спальнях… Другое дело, конечно,

если ты не замужем. Тогда мужчина полон любви и остроумия, всегда старается рассмешить и доставить тебе удовольствие. — Она отклонила назад голову и погладила обнаженную белую шею длинными, в кольцах, пальцами — чувственный жест, говорящий о большом опыте в подобных отношениях с поклонниками. — Но от жены они требуют совершенно иного. Любовницу обхаживают, а супругой командуют. И в этом заключается все различие.

Мередит закусила губу. Ей бы хотелось остановить Опал, но она попала в паутину ее слов. Возникло желание услышать побольше о предмете, которого Мередит страшилась и все же страстно желала. Интересно, чего потребует в постели Джереми? Будет ли это ошеломляющее наслаждение, которое он дарил ей прежде, или что-то болезненное, ужасное и унизительное?

— Любой мужчина не упускает случая получить удовольствие, а уж Девлин — и подавно. — Опал метнула на нее многозначительный взгляд, словно просверлив ее насквозь. Мередит подозревала, что он спал с Гамильтон, но не хотела убедиться в этом. Джереми просто не мог пропустить такой обольстительницы, как Опал. — Он мужчина с ненасытным аппетитом. Такой огромный и сильный! — Глаза Гамильтон заблестели, а розовый язычок метнулся, облизывая губы. — Мередит, могу я поговорить с тобой откровенно? Помни, я беседую чисто по-матерински… Боль будет ужасной, ибо он нарушит твою девственность. Так происходит всегда в первый раз, тем более с мужчиной таких размеров, как Девлин. Не могу даже передать это!

Мередит понимала, что ее собеседница явно злобствует. Без сомнения, ей неприятно представлять своего любовника в постели с другой женщиной. Но в предостережениях Опал есть и своя доля истины. Мередит вспомнила юную рабыню, изнасилованную одним из полевых работников. Девушка всхлипывала от боли, рана кровоточила. Она представила мускулистые бедра Девлина, сжимающие лошадиный круп, его железные руки, с легкостью поднимающие ее в седло. Опал права: он огромный и сильный. Скорее всего, Джереми немилосердно поранит ее. Видит Бог, он не станет задумываться и рассуждать. Мередит боялась, что Девлин злорадно посмеется над ее муками. Возможно, это станет его местью.

— Мужчины любят, чтобы их жены были девственницами… Любовница — для удовольствия, но супруга должна исполнять свой долг, не более того. Горе той, которая станет искать наслаждения в супружеской постели. Ты, надеюсь, понимаешь, о чем я?

Мередит пожала плечами.

— Не думаю…

— Мужчины хотят видеть в жене добродетель и невинность, а не вожделение. Супруга должна лежать неподвижно, как бревно, иначе что-то иное будет означать, что у нее распутная натура.

Опал нахмурилась, нарушая совершенные линии своего лица. Мередит предположила: «Она говорит, основываясь на собственном опыте… Я слышу нотки убежденности в ее голосе, но… Очевидно, сказанное —

истинная правда в отношении Ангуса. Но, с другой стороны, он всем известен как суровый, добродетельный и строгий пресвитерианец. Будет ли то, что верно в его отношении к данному вопросу, характерно для других мужчин, особенно для такого веселого и страстного человека, как Джереми Девлин? Что ж, в любом случае, это не имеет никакого значения. Мне ведь совсем не нужно притворяться и изображать неопытность. Это ведь на самом деле так».

— Так что помни, моя дорогая, если почувствуешь желание к мужу, то не должна его показывать. Ему это не понравится, уверяю тебя.

— Опал, я ценю твое желание помочь, — начала Мередит.

— О, не стоит, право… Я бы сделала это для любой девушки, выросшей без матери. Или женщины… как в твоем случае. Ведь ты старше, чем большинство невест, не так ли?

Гамильтон встала, распространяя вокруг слабое облако лавандового аромата. Она мило улыбнулась, и Мередит выдавила в ответ вымученную Улыбку.

Долгое время после ухода Опал она сидела, продолжая размышлять над услышанными словами и поучениями. Каждое новое повторение «истин Гамильтон» усиливало ее страхи. Мередит тщетно уверяла себя, что Джереми не станет делить постель с ней и не может желать ее. Но он сказал — правда, очень давно — о мести. Вспомнив это обещание, она стала думать о боли и неизвестности.

Они будут спать вместе, Мередит это знала. Но что еще? Джереми увидит ее раздетой? Сможет ли она остаться в рубашке? Или Девлин снимет с нее и это?

Мередит трепетала при мысли, что мужчина увидит ее обнаженное тело. Нет, сие просто ужасно, даже если бы она считалась красавицей. Но чтобы он смотрел на смехотворно длинные ноги, долговязое и неуклюжее тело — это невыносимо даже представить! Джереми уж точно станет смеяться сначала над ее уродливостью, а потом — над неловкостью в постели. Она будет делать все не так, а он — хохотать и подшучивать. Затем, при любом удобном случае, Девлин станет унижать ее, припомня все происшедшее.

Мередит почти вслух всхлипнула. Как она сможет это вынести?

Вошедший в комнату Джереми нарушил ход ее мрачных мыслей.

— Ага! Вот ты где! Прячешься? Идем, ты должна станцевать со мной. И так уже все спрашивают, что случилось с невестой.

Его глаза блестели, лицо раскраснелось; когда Мередит подошла к нему, от него пахнуло бренди, а на лбу заблестели капельки испарины. Он выглядел необузданным, безрассудным и слишком пьяным, что явно не уменьшило ее тревогу.

Положив ладонь ему на руку, она позволила увести себя в бальную залу на «кантри».

Уже рассвело, но веселье только-только по-настоящему разгорелось, и оно будет продолжаться даже после того, как новобрачные уйдут в спальню. Гости продолжат пир, станут пить и танцевать, все время отпуская непристойные шуточки по поводу того, что происходит в комнате молодоженов наверху.

Мередит станцевала еще несколько танцев с Джереми и другими мужчинами, но отказывалась от новых приглашений при малейшей возможности и предпочитала постоять у стены или прогуляться по холлу. Попутно она кивала одним и беседовала с другими, почти не понимая, о чем говорит.