Вершители свободы

Харитонов Артур Александрович

– Но нас ведь шесть?..
– решился я озвучить свой немой вопрос, брошенный в сторону старца, еще когда тишина начинала заполняться содержанием, и восполнить ту маленькую клеточку смыслом, завязав плотный узел на ниточке ожидания.

– Хм...
– вздохнул маг.
– К сожалению, да. Тот дерзкий юноша, мой внук от второго брака, потерял мать позже всех. Миру было предоставлено совершенство: семь достойных дев, избранных Раданой, вступили на новый виток истории Лиги Семи Дев. Теперь вы все знаете.

В моей душе происходила буря несоответствий.

Отец говорил, что мать убили демоны, я не верил! Я знал, что она жива, где-то в ином мире, в другом облике, но жива! Я слышал ее голос, я видел ее лицо. Мне всегда не хватало того тепла, которое я получал в раннем детстве. В ободранных нитях памяти я всеми силами пытался восстановить ее портрет: ее волосы, цвет платья, запах ее духов. Но эти фрагменты настолько неустойчивы, что мое сознание кричит, а душа разрывается от боли. Сердце стучит. Больно. Очень больно...

На-Гаина подошла ко мне, легонько обняла. Я ощущал то добро, которое исходило из ее души, но сейчас даже она не смогла бы утешить меня.

И тут в самый разгар душевных эмоций всех нас накрыла новая волна неожиданностей. Ингар один раз стукнул палкой по земле - и впереди, где раньше была каменная стена, начали раздвигаться валуны. Я увидел огромных размеров белый поток, который пронзал воображение тонкой иглой могущества. Надо же - это и есть энергия Раданы. Я понял это, поскольку приближаясь ближе, ощущал жизнь. И мамин голос, который шептал что-то далекое от понимания, но такое духовно родное, что я начал ощущать блажь, сотканную из страха и трепетного умиления.

– Мама? Мама это ты?..
– услышал я шепот принцессы.

Внезапно свет стал увеличиваться и из огромного потока, который уходил вверх, вышло шесть женщин. Одна из них была похожа на ту, что не так давно приходила ко мне, когда я сидел у озера один.

– Антриана, я больше не являюсь только твоей матерью, - улыбнулся один из силуэтов.
– Теперь вы все наши дети. Мы, Лига Дев Раданы-матери, - одно целое.

– Вы не чувствуете, то что чувствуют свои матеря к детям?
– сложила ладони возле груди Элара.

– Мы до сих пор ваши матери, но мы лишены тех чувств, - ответили они в один голос.
– Мы любим вас так же, как любим весь мир и все живое.

– Нам вас не хватает, - растрогался Грашалис.

– Мы всегда с вами: в горе и радости, счастье и гневе, страданиях и любви. Мы оберегаем вас, направляем.

– А нет ли у нас возможности встречаться чаще?
– задал вопрос Салеш.

– Радана отпустила нас только потому, что пришли вы, наши родные дети. Обычно мы не можем отлучаться.

– Почему?
– не выдержала Белль.
– Мы хотим быть с вами! Вы нужны нам!

– Дитя, мы созданы держать равновесие в мире. Это наша миссия. Если нас не будет рядом с Раданой, противоречивостью и разногласием наполнится все вокруг, в вихре которых исчезнет все живое и превратится в вечный мрак. Но с вами мы всегда были и будем рядом. Всегда!

Девы начали потихоньку рассеиваться

и уходить обратно в поток.

– Мама...

– Тинор...
– прошептал силуэт моей матери и исчез, словно ее никогда и не было.

Элара сразу же расплакалась и, ничего не сказав, вышла из кельи. За ней последовала Антри и Белль. Салеш, сложив на груди руки, с еще более угрюмым и задумчивым чем всегда видом тоже мрачно удалился. Незаметно исчез и Грашалис. На-Гаина последовала за ними.

Остался только я и Настоятель.

– Тинор, я знаю тебе тяжело, но я, как ты потерял мать - потерял дочь. Пойдем, сынок, со мной, нам есть о чем поговорить...

И я, не вникая в суть последних слов (какая такая общая необходимость поговорить существовала), последовал за ним.

Элара

Я, подобно маленькому зверьку, загнанному в угол, из которого нет выхода, металась из одного коридора в другой и как только увидела первый безлюдный подоконник, бросилась к нему, подобно последнему существовавшему оплоту, дав волю слезам. Всегда, когда хочу плакать, идут на подоконник. Как же так...

Ко мне подошла Антри и Белль: сели, начали утешать. Но моя душа настолько глубоко спряталась от всего внешнего мира, что лишь визуально я воспринимала вокруг происходящее - содержание отсутствовало. Очень редко я подпускаю боль к себе, стараюсь плотно замыкаться в случаях, предвещающих ее приход, поэтому редко плачу, но в этот раз сил не было противостоять, не защитилась, почувствовав первые ее проникшие в душу шаги, сдалась и просто не смогла остановить следовавший поток рыданий. Невыносимо больно.

И только грубый, прокуренный голос Антри помогал мне остаться в этой реальности, не уходя мыслями в обитель мира слез.

Тинор

Кабинет Ингара. Монументальностью и величием веяло здесь отовсюду. Это на миг притупило внутреннее воспламенение чувства всепоглощающей боли, которое начало проникать в каждую клеточку моего яства, в особенности завладевая рассудком. Поддавшись вырвавшимся на волю эмоциям (в этот раз чаша терпения переполнилась душевными терзаниями, и поток боли силой преодолел разум), я плакал. Окутанный пеленой горя, пребывая за стеной горестных потоков, я все же начал сначала интуитивно ощущать силу и строгость места, суровый холод усердно заключал в свои объятия, и я уже сознательней начал фокусировать свое внимание через призму слез на окружающих меня реалиях. Скользя туманным взглядом по сторонам, я рассматривал кабинет старого мага, который на первый, еще не совсем четкий взгляд казался воплощением вечности. Странствуя блуждающим взором, я встретился, наверное, с взглядом самого сердца и души этой обители, взглядом его владельца - Настоятеля. На сей раз они излучали потоки, идентичны общей атмосфере: холод, разум, суровость, жесткость. Благодетельная доброта была заперта в глубине души, и доступ самого владельца был воспрещен.