Версия Теслы. Дилогия
Шрифт:
«…Кто ты?» Нинель спросила уже после того, как перемахнула через перила и, ловко выхватив кинжал, бросилась на меня.
Она вскрикнула от неожиданности, когда чья — то рука схватила её за запястье и остановила в последний момент.
— Я поняла все её движения. Она собиралась ударить вас локтём в грудь и подставить подножку, чтобы повалить и приставить клинок к горлу, — тихо пояснила рыжая девушка — оборотень.
— Спасибо, Кумико, — кивнул я. — Отпусти её и можешь пока идти.
— Что здесь происходит? — отшатнулась Нинель,
— С аякаши. Но теперь она со мной.
— Почему?
— Потому что я обаяшка, полагаю.
Нинель презрительно скривилась.
— Не льсти себе.
— Хочешь говорить серьёзно? Хорошо. Недавно я получил заказ. Меня попросили вернуть один предмет, похищенный аякаши. Так называемый «звёздный шар», позволяющий управлять оборотнем — эндемиком — девятихвостой лисой.
— Впервые слышу.
— Неудивительно. Ты слишком далека от этого. Буквально. Продолжим. Так получилось, что мы заключили небольшую сделку…
— С моим участием!
— Я же сказал, так получилось. Аякаши готов был вернуть звёздный шар, всё могло бы быть куда проще.
— Что ж, заказ ты не выполнил, — она поджала губы. — Не могу сказать, что сочувствую.
Я развёл руками и повернулся кругом, почти привстав на цыпочки.
— Ох! Неужели ты не заметила? Не обратила внимания, когдаКумико исчезла? Сразу после того, как я атаковал Окаду! Ну же!
Нинель молча смотрела на меня, ожидая объяснений.
— А! что тут сложного?! Два удара по нужным точкам вызывают боль и временный паралич — достаточно, чтобы отвлечь внимание. Живёшь в месте, кишащем монстрами, но не знаешь таких простых вещей! Ты меня разочаровываешь!
— Ты больной.
— Да. Пару дней, как.
Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, чувствуя, как волна нервного возбуждения постепенно стихает.
— Самого аякаши не так — то просто порезать, однако это не значит, что нельзя порезать его одежду. Пока он был занят своей левой рукой, ничего не стоило вспороть ему шмотьё и прихватить вот это, — я достал из кармана джинсов небольшой шарик, размером чуть больше куриного яйца. Он сиял как маленькое солнце — тёплым, ослепительно белым светом. Разорвав остатки рубашки на части, я завернул звёздный шар в один из кусков и пояснил: — Слишком уж яркий, боюсь, его могут заметить. Духи Окады наверняка уже шныряют по городу, разыскивая его. И меня тоже. Кстати, за себя можешь не беспокоиться, аякаши всё равно, в чьё тело помещать призрака.
Вытащив мобильник, я нашёл номер Икрамова и быстро набрал ему сообщение с просьбой сохранить «кое — что» в надёжном месте и указанием адреса. Затем нашёл подходящий по размеру камень и завернул его в другой кусок рубашки. Начиналась новая игра: что подумает Окада? Что я отдал шар на хранение, или что попытался обхитрить его, избавившись от пустышки и оставив настоящий себе? Так или иначе, он не станет рисковать впустую и будет
— Твои друзья в беде, — сказала вдруг Нинель, скрестив руки на груди.
— Верно, — согласился я. — Двое. Это создаёт определённые трудности. И у меня меньше суток, чтобы придумать, как их вызволить. Эй, а знаешь, что?
— Что?
— Ты такая милая, когда сердишься!
Я схватил Нинель в охапку и прижал к себе. Она никак не ожидала такого и несколько секунд не сопротивлялась, но потом вспыхнула и оттолкнула меня.
— Совсем спятил?! Не распускай лапы, чёртов извращенец! — рявкнула она, вдобавок наподдав носком сапога.
— Кстати, меня зовут Виктор Тесла. А теперь, извини, мне нужно идти. Увидимся.
— Иди к чёрту! И вообще не приближайся ко мне! Я тебе не доверяю!
— Прекрасно! — улыбнулся я. — Я тебе тоже.
Эмпаты — не маги. Это написано в любом учебнике. То есть, конечно, эмпатия — одна её разновидностей, но она считается настолько мелкой и незначительной, что эту способность даже не принимают во внимание. Да и отношение к ней у чародеев такое: есть — повезло, нет — ну, и не особо — то хотелось.
Ирония в том, что даром эмпатии может обладать кто угодно, хоть шиншилла в зоопарке, но чаще всего он проявляется у людей. Не у волшебников, не у медиумов, не у вымирающих эктомантов, а у простых смертных — людей.
Эмпаты обычно уверены, что они тонко чувствуют настроение собеседника, предугадывают ход его мыслей и знают, как направить разговор в нужное русло. Когда такой человек догадывается о своих способностях и целенаправленно развивает их, он способен достичь следующего уровня. Сильные эмпаты уже не просто читают чужие эмоции, а создают их. Страх, ненависть, счастье, абсолютное доверие — всё это им по силам.
Из них получаются отличные преподаватели, психологи, дипломаты и серийные убийцы.
Но учебники пишут маститые профессора, с которыми не принято спорить в силу наличия у них роскошной мантии и обсидианового посоха. Раз они сказали «не магия», значит, не магия.
Послав профессоров на все четыре стороны, я набрал номер Евы. Она не заставила долго себя ждать.
— Опять ты? — возмущённо спросила она. — Что тебе ещё надо?
— Остынь, Ева, — примирительно протянул я. — Просто звоню узнать, как идут дела. Всё работаешь в цветочном магазине? Уже научилась внушать покупателям, какой букет им нравится больше?
— Я не настолько подлая. Повторю ещё раз. Что. Тебе. Нужно? — она подумала и добавила: — И не вздумай врать.
— А когда я врал?
— Напомнить?
Я закусил губу и нехотя признал:
— Недоговаривал. Такое было.
— Господи, Тесла! — Ева перешла на строгий, даже суровый тон. — Ты же вечно врешь. Всем без исключения. Из — за твоих выходок страдают ни в чём не повинные люди. Ты социально опасен. Слушай, если ты ещё раз мне позвонишь, я опять попрошу Олега, чтобы он…