Вертиго
Шрифт:
– Спасибо, - в горле у Власты неожиданно пересохло, и это слово она практически прохрипела. Когда-то давно также была целительница, которая старалась ей всячески помочь. Перед глазами на секунды всплыли воспоминания в виде мелькнувшей жемчужноволосой шевелюры на холодном и очень красивом лице.
– Пока не за что, - Изанами серьезно посмотрела в глаза растерявшейся вайле. После чего перевернула бутылку горлышком вниз и старательно встряхнула. На светлое одеяло упало несколько рубиновых пятен, которые в лунном свете казались темными.
– Пойду еще принесу.
Она быстро встала и, уже дойдя до двери, остановилась.
– Пойми одно, я просто соблюдаю интересы своего сына, - повернулась она к шие. После чего вышла из комнаты за новой бутылкой акмуса.
***
–
– Хотя делать мне этого и не хочется, - Полукровка усмехнулся. Зло, можно даже сказать яростно.
Драгомир и Лада сидели в его кабинете, и когда к ним подошел слуга и объявил, что для княжеской четы срочная посылка, то сильно удивились. Они ждали новостей от Ждана, но не в виде посылки, а значит, та была не от него. Подождав пока их охрана проверит посылку на наличие какой-либо опасности, они с большим нетерпением забрали небольшой прямоугольный ящичек.
Открыв его, они обнаружили внутри средство передачи изображения или, как по современному его называли, носитель информации. Отдав его супруге, Драгомир подождал пока она не установит его в проигрыватель, и с интересом стал смотреть на большой экран. Сам он не особо умел управляться с этой новомодной техникой, да и не любил он ее, хотя признавал, что порой, эти новомодные штуки бывают полезными.
Экран пошел рябью, потом пару раз мигнул серебристым цветом и на нем появился этот наглый мальчишка. Точнее его изображение.
– Но этикет, будь он не ладен, обязывает меня как-либо вас поприветствовать, - улыбка полукровки стала язвительной, - даже таких, как вы. Иначе моя любимая мама очень огорчится и будет винить себя в том, что вырастила такого не вежливого сына, а расстраивать я ее не хочу. Но в этом то и вся проблема, всегда найдется кто-нибудь, кто сделает это.
– Улыбка сошла с лица избранника Власты, и он зло посмотрел на них. Точнее его изображение зло смотрело в пространство, но у Драгомира создалось впечатление, что смотрел он в данный момент именно на них. Нет, прав он был, эти новомодные изобретения ничего хорошего не несут.
– Вот и в этот раз появились такие разумные, хотя я сомневаюсь, что после всего их еще стоит так называть. Я всегда знал, что шие порой бывают очень недальновидны, но, чтобы настолько, даже представить себе не мог. Даже моя учительница, Родика дэ Саллас, вряд ли бы могла себе такое представить, А уж она знает шие, как-никак, это ее собственный народ.
– Драгомир увидел, как при этом имени вздрогнула и тихо выругалась Лада.
Он прекрасно понимал ее чувства. Родика дэ Саллас была правителем шие более пяти тысяч лет и уступила место новому правителю лишь потому, что у того в женах была ее младшая сестра и ей не хотелось делать ту вдовой. Но главное не это, главное было в том, что правителем Родика хоть и была справедливым, но при этом неимоверно жестким. И что-то подсказывало Драгомиру, что одна из сильнейших воинов за всю историю шие не будет молчать, когда на ее ученика нападают. Как же он так просчитался? Ведь нигде не упоминалось о том, что Родика его учитель. Хотя возможно он просто врет, ведь до этого та ничего не предприняла.
– Но речь сейчас не о моем любимом учителе, - продолжил полукровка.
– Вы зарвались. Князь дэ Сангри, вы явно не поняли. Тот факт, что вы официально изгнали своего брата из семьи, рода и Дома Серебряной ласточки, не имеет для меня никакого значения. Ведь когда ваш человек, Танер, напал на базу Власты вместе с людьми вашего брата Ждана, тот еще не был изгнан. И смерть Танера теперь ничего не решает, - Драгомир нахмурился.
– Вы серьезно просчитались. Удивляюсь, как такой недальновидный глава столько лет управлял своим родом и Домом Серебряной ласточки. Или может быть вы рассчитывали на то, что ваш дорогой братец меня убьет? Ну так для этого нужно было нападать на меня самого, а не на дом моей матери, - саркастичная усмешка коснулась полных губ полукровки.
– Знаете, Ёширо Кудо, родной дед моей матери, очень негативно отнесся к такому повороту событий. Также, радости ему не доставил тот факт, что люди вашего 'изгнанного' братца убили шесть боевых звезд алви. Скажу даже больше, звездорожденная Така, тоже не оценила этого, - в этот момент в дверь постучал слуга и Лада пошла узнать, что там случилось.
– Также, как не оценила и княгиня Кройф смерти своего супруга, который защищал мою мать, Изанами Кудо.
– полукровка
– И еще, сведения о нападении ваших людей на базу Власты стали общественным достоянием сегодня, ровно в шесть утра, по времени столицы Азарской империи. То есть, когда вы будете смотреть эту запись, практически весь Ауалур узнает о ваших внутрисемейных делах. И все бы ничего, потеря репутации для шие не смертельна, но вот беда, в том нападении погибло много дальних родственников не сильных родов и Домов. Казалось бы, ерунда. Что они могут сделать такому великому Дому, как ваш? Но не мне вам объяснять, что ваши враги с удовольствием ухватятся за такой предлог, чтобы припомнить вам все, - оскал вновь вернулся на лицо этого мерзкого полукровки.
– Вы проиграли, князь. Вместо того, чтобы решить все по-тихому, вы привели свой Дом к падению. Глупо, князь, очень глупо. Прощайте.
Запись прервалась.
Драгомир повернулся к двери и увидел ошарашенное выражение лица Лады.
– Что?
– Вот, - она с каким-то опустошенным видом показала ему несколько конвертов в своих руках.
– Уведомления о начале боевых действий против нашего Дома.
Драгомир зло сжал зубы.
– Драг, - в ее глазах плескалась паника.
– Что же нам теперь делать?
– Готовиться воевать, любимая, - спокойным голосом ответил князь своей супруге.
Как говорили абсолютно все жрецы, - 'посеешь ветер, жди бурю'.
Эпилог
Радмир слегка поправил цветы в специальной вазе у памятной плиты. Сегодня, наконец, за последние полторы сотни лет его букет был самым первым. Не то, чтобы он спецаильно в этом соревновался и хотел непременно быть первым, но все же, это слегка грело душу. Иначе выходило немного странно, на его взгляд.
Он молитвенно сложил руки, постоял так несколько минут, после чего слегка поклонился. Выпрямившись, он посмотрел на чистое нежно-голубое небо и слегка прищурил правый глаз. Погода с самого раннего утра стояла отличная. Солнышко ласково и ярко освещало все вокруг. Легкий весенний ветерок приятно холодил кожу. Раньше бы этот ветерок еще и его длинные волосы заставлял жить своей жизнью, но вот уже как сорок лет он очень коротко их стриг. Так было намного проще и удобнее. Да и девочки говорили, что так ему больше идет. С небольшой сединой на висках он выглядел импозантнее, по их словам. Им видней, все же его правпрапрапранучки на пару открыли свой собственный салон красоты, обучившись перед этим у какого-то очень популярного стилиста. Имени он не помнил, так как никогда подобным не интересовался.
Девочки. Две сестры погодки, старшая Лина и младшая Ами. Две копии близких и родных ему женщин. Лина была очень похожа на Хидэ, только менее фигуристая, а Ами очень сильно походила на его маму. Именно эти две девчушки все еще поддерживали с ним тесную связь. Остальные потомки собирались вместе только по большим праздникам и на его день рождение.
Впрочем, нельзя было остальных в этом винить. Он сам слегка отстранился от них, чтобы не мешать им жить своей жизнью. Ему не хотелось, чтобы они, как его первые дети, все время жили в его тени. Так невольно получилось, что первый сын и две старшие дочери оказались в его тени. Если уж с дочерями это не было так страшно - они удачно вышли замуж, то за ситуацию с сыном, лично самому Радмиру было до сих пор обидно. При очень хороших задатках и потенциале, как бы тот ни старался, в глазах остальных он все равно был просто сыном архонта Акиры Кудо. И хотя сам сын прожил вполне счастливую жизнь, он выучился и стал довольно успешным финансистом, Радмир невольно чувствовал за собой вину перед ним. Поэтому небольшая отчужденность от своих потомков была вполне закономерной.
Нет, он не был среди них чужим. Ему всегда были рады, только в их отношении к нему было больше некоего благоговейного почтения и уважения, чем любви. Зато в Лине и Ами этой любви было хоть отбавляй. Так вышло, что их родители погибли во время несчастного случая на горном курорте, когда сестры были еще совсем маленькие, и он взял на себя их воспитание. Эти две маленькие сестрички, сумели скрасить его неожиданное в такой большой семье одиночество. Им был безразличен его авторитет, и когда они считали, что он не прав, то прямо ему об этом говорили, в отличие от всех остальных членов семейства.