Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
— Хорошая мысль, — ухмыльнулся Стэн. — Наверное, я сделаю то же самое.
Пять вечера. По всему городу люди усаживались и закидывали ноги на что-то повыше. Стэн был не исключением.
38
Когда Дортмундер в десять вечера вошел в «Бар и Гриль», он увидел, что Ролло разговаривает с туристом в правом конце бара. Было несколько пунктов, по которым можно было сразу определить, что это турист: бинокль и фотоаппарата, висящие на шее, солнечные очки, поднятые на лоб, камуфляжная куртка с множеством карманов, из которых
У Ролло такой валюты не было. — У нас только американские доллары, — объяснял он. — Они уже не имеют такой ценности как раньше, но мы к ним привыкли.
— %#&_#&%$*@ @ј&%#$, — сказал турист и отошел, держа в руках маленькую разноцветную бумажку.
В это время в левом конце бара завсегдатаи обсуждали интернет. — Это самая большая мировая афера, — сказал один из них. — Зачем все это? Первое, что ты должен сделать, еще до того, как начнешь пользоваться, тебе нужно пойти и вывалить кучу денег на покупку этой счетной машинки.
— Компьютера, — подсказал второй завсегдатай. — Это называется компьютер.
— Конечно, — согласился первый. — И что она компьютеризирует? Это счетная машинка.
— Ну, — не согласился второй завсегдатай, — я думаю, у нее все-таки побольше функций. Сам-то я, конечно, не знаю, но я так понимаю, что это штука подсоединяется ко всему и везде. Каким-то образом.
— И? — спросил первый. — Мой телефон тоже везде и ко всему подключается. И телевизор везде и ко всему подключается.
Теперь уже третий завсегдатай заговорил:
— На прошлой неделе мне ошибочно позвонил парень из Турции. Сказал, чтобы я оплатил звонок. Я и сказал ему, что и куда ему оплатить.
В это время турист, снова размахивая своими евро теперь уже пытался уговорить бармена. — &%$&&@*+, &&%$)**, — пытался он подлизываться, обаятельно улыбаясь.
Не вышло. — Если эта бумажка не зеленая, — сказал Ролло, — мне от нее проку нет. А эту бумажку вези назад в свой ЕС или куда там.
Слева уже четвертый завсегдатай присоединился к беседе, а Дортмундер пока терпеливо ждал где-то посередине бара, облокотившись на барную стойку, читая этикетки на бутылках, и отмечая сам себе, что только пару названий он смог бы произнести вслух. Четвертый завсегдатай говорил:
— Это очередная афера государства, так же как и продвижение интересов больших ферм, все эти субсидии и подскочившие цены на урожай и все такое прочее. Если ты подпишешься в этом интернете, знаете, что они заставят вас делать? Придется зарегистрироваться для доставки соленого мяса!
Второй завсегдатай посмотрел на него так, словно увидел перед собой айсберг. — Правда?
— Это правда, — настаивал четвертый завсегдатай. — Я читал об этом, даже несколько раз читал. У людей накопилось все это мясо, они не знают, что теперь с ним делать.
Первый завсегдатай засомневался:
— Мне кажется, ты что-то не
— Нет, Джоуз.
Первый завсегдатай опустил одну бровь. — Я что, похож на испанца?
— Не знаю, — бесстрашно ответил четвертый. — Надо посмотреть, как ты танцуешь мамбо.
— Вы там потише, — вмешался Ролло. Многолетний опыт научил его мягко, но настойчиво вмешиваться в нужный момент.
Четвертый завсегдатай так и не успел закрыть рот, но, скорее всего, он сказал не то, что изначально собирался. — Вот в чем я уверен, — сказал он, — так это в том, что государство точно замешано в этом дерьме. Они лезут в жизнь каждого. Везде суют свой нос.
— Верблюд под навесом, — сказал третий, которому звонил парень из Турции.
Этот комментарий сопровождался тишиной, и Дортмундер мог четко услышать, как этот турист теперь вдруг решил, что он на коне, и имеет право требовать уважения, соблюдения его прав, или судебного разбирательства, или повторного судебного разбирательства, все это слилось в одном пальце, тычущем на бар, рукой, которая не держала евро. — %#$&&, — сказал он. — *&+@%%$# %&*++%$, $%#&@1/4**& $%& +*%$# *$%&$+@@.
Ролло поднял ладонь вверх и показал жест регулировщиков, означающий «стоп». — Погоди, — сказал он туристу. — У меня тут есть нормальные посетители, которые не тарабанят на непонятном языке с ожерельем из раковин. Повернувшись к Дортмундеру, он сказал:
— Сначала ты.
— Сегодня нас пятеро, — сказал Дортмундер.
— Хорошо. Сейчас я сделаю твоё, а для остальных бурбон.
В это время завсегдатаи обсуждали что такое блог и можно ли его поймать, а турист окинул Дортмундера таким взглядом, будто какой-то подозрительный тип собирается переступить черту.
Если и так, то, похоже, так и вышло. Ролло поставил на поднос стаканы, лед, из «Амстердамского ликероводочного магазина — наш собственный бренд», подошел с этим подносом к Дортмундеру, но потом остановился и сказал:
— Подожди.
— Подожди?
Ролло смотрел Дортмундеру через плечо, Дортмундер повернулся и увидел, что вошли Тини и малыш. — Вовремя, — сказал Дортмундер.
— Что значит, что кто-то опаздывает, — сказал Тини.
Туристу явно не нравилась вся эта толпа, которая теперь заняла его место в центре сцены, он даже растерялся и не знал, что делать. Помахивая евро перед этими тремя, он сказал:
— &%*$*@, &*$@+ *&%*+, — теперь в его интонации звучал позыв к международной дружбе, на любом языке это понятно.
Тини потянулся к туристу и легонько щелкнул пальцами по биноклю. Турист вздрогнул, в его глазах читался ужас. Тини сказал ему:
— Все, что тебе нужно сделать, это не быть греком, когда ты в Риме.
Турист похлопал глазами. Все языки, даже его собственный теперь казались ему непонятными.
Ролло, который был занят все это время, теперь повернулся к Тини и протянул ему его ярко-красный напиток и спросил у малыша: