Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
Но не в этот раз. В этот раз двери открыты, сигнализация отключена, и вокруг — ни одной души. Поэтому ты просто входишь вальяжной походкой. А потом тебе не нужно ничего хватать, да и удирать нет никакой нужды.
Вместо этого ты разматываешь тяжеленный кабель с катушки, которая стоит на грузовике с генератором, передаешь конец в окно, открытое Куэрком, а потом тащишь его в темноте по бетонному полу, пока кабель не подсоединяется к нужной машине и к пульту управления. Пульт управления управляет также и несколькими лампами, они зажигаются, и ты, наконец, видишь, что делаешь.
Тем временем Куэрк собирает все необходимое для
Коробки для упаковки сиап уже приготовлены, но еще не сложены, и их требуется засунуть в широкую щель в заднем торце машины. Коробки запечатываются металлической лентой, которую надо закрепить на бобины, расположенные в машине, а потом намотать, словно пленку в кинопроекторе. И для этого действительно нужны три человека, потому что одному потребовалось бы гораздо больше времени, даже если бы он и смог в одиночку установить большущий бумажный рулон в исходное положение, но, скорее всего, ему бы это не удалось.
Но и после того, как все готово, три человека просто необходимы. Потому что это машина, которую должны обслуживать трое. Человек номер один (Куэрк) встал за пульт управления, следя за приборами, показывающими, как течет краска, с какой скоростью движется бумага, как наполняются коробки. Номеру два (Келпу) досталась самая сложная работа — бегать вокруг машины, выполняя команды Куэрка, регулировать системы подачи, особо следя за тем, как поступает в нее бумага: малейший перекос грозил защемлением и остановкой машины.
А номер три, Дортмундер, был на подхвате. Подносил банки с краской, когда требовалось, а требовалось редко. Оттаскивал тяжелые ящики, которые скатывались по желобу в задней части машины, но, поскольку за три часа работы ящиков скатилось только пять, много времени на это не ушло. Еще он ходил смотреть, как работает генератор на грузовике, а работал генератор отлично. Еще он заглядывал в нутро машины, смотрел, правильно ли стоит ящик, в который укладывались деньги, а ящик всегда стоял правильно. Еще он следил за тем, чтобы ножницы ровно разрезали листы, и вот тут ему дважды пришлось кричать Куэрку, чтобы тот временно остановил машину, и регулировать положение ножниц. И еще на него возлагалась обязанность предупредить остальных о появлении посторонних. Но, если бы кто-то и появился, они бы уже ничего не могли с этим поделать.
В общем, он попал на вялотекущее ограбление и скучал. Потому что ограбление это более всего напоминало обычную работу.
Начали они в десять минут второго, а в самом начале пятого бумага закончилась, и Куэрк начал выключать отдельные агрегаты машины. Наконец, пятый ящик соскользнул по желобу, и Дортмундер перетащил его на бетонный пол, к остальным четырем. В каждом ящике, очень тяжелом, лежало по тысяче купюр, каждая достоинством в двадцать миллионов сиап. В пересчете на доллары, каждый ящик стоил сто тысяч. Но в Гуэррере.
Дортмундер выпрямился.
— Дело сделано, — выдохнул он. — Наконец-то.
— Не совсем, — поправил его Куэрк. — Помните, этих денег не существует. Поэтому
Да, никакое это не ограбление, просто работа.
18
Нервозность Куэрка, как только он въехал на территорию типографии в грузовике с генератором, перешла в некое подобие паралича. Его органы чувств словно перестали функционировать. Он ничего не ощущал, только проделывал все то, что многократно прокручивал в голове, всю последовательность операций, реализовывал на практике фантазию, которая у него в голове всякий раз распрекрасно заканчивалась для них с Джанет. Потому что, когда пришло время сделать все наяву, в реальном мире, ему казалось, что все уже давно сделано, и теперь он лишь вспоминает, как это было.
А работа, между прочим, двигалась даже быстрее, чем в фантазии, плавно, без сучка и задоринки, катилась к завершению. И с этими двумя парнями, которых он пригласил в помощники, не возникало ни малейших проблем, а ведь это было одно из самых опасных звеньев всей операции. Он не мог все сделать в одиночку, и не мог использовать местных, потому что никто из них не умел держать язык за зубами. Любители, дилетанты. Ему же требовались профессионалы, а он подрастерял все связи.
Тем не менее, если он хотел сорвать куш, ему не оставалось ничего другого, как найти подходящих людей и уговорить их составить ему компанию. И ему повезло. Дортмундер и Келп были настоящими профессионалами, и при этом на удивление доверчивыми. Он мог рассчитывать на то, что они все сделают как надо и при этом никому не скажут ни слова, но он также видел, что они не замечают, как их обводят вокруг пальца.
На уборку ушло еще полчаса. Перед тем, как погасить свет и отсоединить кабель, они на погрузчике отвезли ящики с сиапами к грузовику и поставили в кузов, по соседству с генератором. Потом отсоединили и смотали кабель и уехали с территории типографии, остановившись только у ворот, чтобы запереть их на замок.
Улицы Сикамора по-прежнему прятались в темноте. По-прежнему ни одного автомобиля не проносилось ни в одном, ни в другом направлении. Дортмундер и Келп ехали в кабине грузовика, рядом с Куэрком, благо места на широком сиденье хватало. Он остановил грузовик у «Семи лиг». «Я только открою дверь», — и спрыгнул на мостовую.
Согласно легенде, которую он им рассказал, в Гуэрреру отправлялась группа евангелистов, дабы обращать в свою веру тамошних жителей, и Джанет собиралась указать в декларации, что в ящиках — молитвенники и псалтыри. И этой ночью их следует оставить в «Семи лигах», чтобы завтра утром она снабдила их необходимыми бирками и наклейками, после чего ящики забрал бы грузовик, загруженный вещами евангелистов, и отвез бы в аэропорт Кеннеди.
Как только они вытащили ящики из кузова, перенесли в «Семь лиг» и снова заперли дверь, Куэрк спросил:
— Вас подвезти к вашему автомобилю?
— Не надо, — ответил Келп. — Мы оставили его там, — и махнул рукой на север.
— Да и тебе нужно побыстрее вернуть грузовик в гараж, — добавил Дортмундер.
— Это точно.
Следует ли пожать им руки? Куэрк чувствовал, что да. Они же работали вместе, в одной команде. И он протянул руку Келпу:
— Приятно было с тобой поработать.
Келп ответил ослепительной улыбкой и крепко пожал руку Куэрку.
— Чертовски рад, что наши пути пересеклись.