Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Червь, — прошептал Пауль.
Он появился справа с тем непринужденным величием, которое нельзя было бы оставить без внимания. Огромная продолговатая гора, изгибающаяся при движении, разрезая песчаные волны, появилась в поле их зрения. Передняя часть горы слегка приподнялась, отвернула, пыля — точно дугообразная волна в воде, — и исчезла, уйдя куда-то влево.
Звук постепенно стих.
— Видел я космические фрегаты, что были поменьше… — прошептал Пауль.
Она кивнула, не отрывая взгляд от пустыни. Там, где прошел червь, остался
— Когда отдохнем, — сказала Джессика, — продолжим твои занятия.
Он подавил внезапное раздражение.
— Мама, а тебе не кажется, что можно было бы обойтись и без…
— Вот ты сегодня ударился в панику, — строго сказала она. — Возможно, ты и знаешь свой разум и бинду-иннервацию лучше меня. Но вот свою прана-мускулатуру тебе еще изучать и изучать. Видишь ли, тело порой начинает действовать само по себе, независимо от своего хозяина. Я могу тут еще многому научить тебя. Ты должен научиться контролировать каждую мышцу, каждый нерв своего тела, научиться управлять ими. Тебе нужно повторить работу с руками. Начнем с мускулатуры пальцев, сухожилий кисти и чувствительности подушечек. — Она повернулась. — А теперь — ступай в палатку.
Он согнул и разогнул пальцы, наблюдая, как мать забирается в диститент, проползая через отверстие сфинктерного клапана. Кажется, он все равно не сумеет отговорить ее — она упорна в своем намерении. Придется подчиниться…
«Не знаю, что они со мной сделали, но и я сам кое-что сделал для этого», — подумал он.
Это надо же — повторить работу с руками!
Он посмотрел на свою руку. Какой беспомощной кажется она по сравнению с таким чудовищем, как этот червь…
Глава 6
Мы пришли с Каладана — райского мира для нашей, человеческой формы жизни. Там, на Каладане, не было нужды строить рай для тела или духа — перед нашими глазами была уже райская действительность. Но за нее мы заплатили ту цену, какой люди всегда расплачивались за райскую жизнь: мы стали слабыми, изнеженными, потеряли закалку.
— Ты, значит, и есть тот самый знаменитый Гурни Халлек, — повторил его собеседник.
Халлек стоял в круглом, вырубленном в скале зале, оборудованном подо что-то вроде конторы, напротив сидящего за металлическим столом контрабандиста. На хозяине кабинета были фрименские одежды, но глаза не были такими беспросветно-синими, как у фрименов, выдавая, что ему нередко приходится есть инопланетную пищу. Помещение имитировало центральный командный пункт космического фрегата — на одной шестой стены размещались экраны интеркомов и внешнего обзора, с обеих сторон дугу экранов замыкали пульты управления вооружением, а стол выступал из противоположной стены.
— Я — Стабан Туек, сын Эсмара
— Тогда я именно тебя должен благодарить за оказанную помощь, — поклонился Халлек.
— А-а, благодарность… — неопределенно сказал Туек. — Что ж, присаживайся.
Из стены, возле экранов, выдвинулось корабельного типа глубокое кресло, и Халлек со вздохом опустился в него. Он почувствовал, как устал. Теперь он видел свое отражение в темной поверхности экрана возле контрабандиста и скривил губы, заметив тяжелые линии на своем бугристом лице — следы усталости. Багровый шрам от чернильника на скуле тоже искривился от его гримасы.
Оторвавшись от отражения, Халлек взглянул на Туека. Да, он походил на отца — те же густые тяжелые брови, такие же рубленые черты…
— Твои люди сказали мне, что твой отец убит Харконненами, — проговорил Халлек.
— Может, Харконненами, а может — и предателями из ваших, — бросил Туек.
Гнев почти заставил Халлека забыть об усталости.
— Ты можешь назвать имя?
— У нас нет полной уверенности…
— Суфир Хават подозревал леди Джессику…
— М-мм… Бене-Гессеритская ведьма… возможно. Но Хават сейчас в руках Харконненов.
— Слышал. — Халлек глубоко вздохнул. — Похоже, без новых убийств не обойдется.
— Мы не предпримем ничего, что могло бы привлечь к нам внимание, — отрезал Туек.
Халлек замер:
— Как, а…
— Ты и все твои люди найдете среди нас убежище, — сказал Туек. — Ты говорил о благодарности? Прекрасно. Можешь отработать свой долг. Нам нужны настоящие храбрецы. Хотя попытайся ты выступить против Харконненов — и мы не задумываясь уничтожим тебя.
— Но они же убили твоего отца!
— Возможно. Но даже если и так… Я отвечу тебе, как отвечал мой отец тем, кто сперва действует, а потом думает: «Камень тяжел, и песок весит немало; но гнев глупца еще тяжелее».
— Ты хочешь сказать, что спустишь им это с рук? — презрительно прищурившись, спросил Халлек.
— Такого я не говорил. Я лишь сообщаю, что не хочу ставить под удар наш договор с Гильдией. А Гильдия хочет, чтобы мы играли осторожно. Для того чтобы уничтожить врага, есть и другие методы…
— А-а…
— Вот именно — «а-а». Хочешь искать свою ведьму — ищи. Но я должен предупредить тебя, что скорее всего ты опоздал… к тому же мы сомневаемся, что предала именно она.
— Хават редко ошибался.
— Но все же ошибался. Например, дал себя заполучить Харконненам.
— Так, по-твоему, это он предатель?
Туек пожал плечами:
— Этот вопрос представляет скорее чисто академический интерес. Ведьма, как мы имеем основания полагать, мертва. Харконнены по крайней мере в этом убеждены.
— Ты, похоже, многое знаешь о Харконненах.
— Намеки, предположения, слухи и просто догадки.
— Нас семьдесят четыре человека, — проговорил Халлек. — Раз ты действительно хочешь взять нас к себе, то, значит, уверен, что герцог мертв.