Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Джессика внимательно посмотрела на занавеску — она была выткана из волокон Пряности красного цвета, но заплаты на ней были синие. Все дело было в том, что этот сиетч отказался кормиться на религии Муад'Диба, чем заслужил открытую неприязнь священников Алие. Эти люди занимались разведением больших собак размером с пони; собак дрессировали для охраны детей, но недавно все собаки погибли. Вероятно, их отравили священники.
Джессика отвлеклась от своих размышлений, поняв, что они собой представляют: гхафла, бесполезные, раздражающие
Куда ушли дети? В Якуруту? У них наверняка есть план. Они пытались все объяснить мне в тех пределах, в которых я была способна это понять, припомнила Джессика. Когда эти пределы были, по его мнению, достигнуты, Лето приказал мне повиноваться без рассуждения.
Он приказал ей!
Лето понял, что делает Алия; это было совершено очевидно. Оба близнеца говорили о «несчастье», приключившемся с теткой, даже жалели и защищали ее. Алия играла на законности своего Регентства. Требование опеки над близнецами доказывало это. Джессика горько рассмеялась. Преподобная Мать Гайя-Елена Мохийам обожала разъяснять именно эту ошибку своей ученице Джессике. «Если ты концентрируешься только на сознании своей правоты, то противостоящая тебе сила подавит тебя. Это самая распространенная ошибка. Даже я в свое время ее совершила».
— И даже я, твоя ученица, ее совершила, — прошептала Джессика.
Она услышала шелест одежд за занавеской. Вошли два молодых фримена из сопровождения, которое они с аль-Фали собрали прошлой ночью. Эти двое испытывали благоговейный трепет в присутствии матери Муад'Диба, Джессика читала их как открытую книгу: люди не склонны размышлять и думать, они лепятся к любой внешней силе, которая одна придает им чувство собственной идентичности. Если она не внушит им мысль, они останутся пусты, и в этом состоит их опасность,
— Нас прислал аль-Фали, чтобы подготовить вас, — сказал один из юношей.
Джессика почувствовала стеснение в груди, но, когда она заговорила, голос ее остался спокойным и ровным.
— Подготовить к чему?
— Стилгар прислал сюда своим вестником Дункана Айдахо. Неосознанным жестом Джессика накинула на голову капюшон абы. Дункан? Но ведь он — орудие Алие.
Фримен отступил на полшага.
— Айдахо говорит, что явился для того, чтобы увезти вас в безопасное место, но я не понимаю, каким образом он собирается это сделать.
— Это и в самом деле становится очень странным, — проговорила Джессика, — но в нашем мире происходят и куда более странные вещи. Введите его.
Фримены переглянулись, но бросились выполнять приказание с такой поспешностью, что сделали еще одну прореху в и без того дышавшей на ладан занавеске.
В пещеру вошел Айдахо в сопровождении двух фрименов и аль-Фали, который замыкал шествие, держа руку на рукоятке ножа. На Дункане была надета полевая форма Личной Гвардии Атрейдесов, форма, которая практически не изменилась за последние четырнадцать столетий — только кинжал заменили на нож, но это
— Мне сказали, что ты хочешь помочь мне, — промолвила Джессика.
— Да, каким бы странным ни показалось вам это желание, — ответил Айдахо.
— Разве Алия прислала тебя не для того, чтобы устранить меня?
Лишь легкий подъем бровей выдал удивление Айдахо. Его фасеточные глаза, изготовленные мастерами тлейлаксу, продолжали разглядывать Джессику с напряженным вниманием.
— Да, таков был ее приказ, — ответил он.
Костяшки пальцев аль-Фали, сжимавшего нож, побелели, но старик не пошевелился.
— Этой ночью я много думала о тех ошибках, которые я совершила в отношениях со своей дочерью, — сказала она.
— Их было много, — согласился с Джессикой Айдахо, — и за многие из них я несу равную с вами ответственность.
Только теперь Джессика заметила, как подрагивает лицо Дункана.
— Было очень легко выслушивать аргументы, которые увели нас в сторону, — сказала Джессика. — Я хочу покинуть это место… Ты… ты… хотел увидеть девушку, которая была бы юной копией меня.
В ответ Айдахо промолчал.
— Где мои внуки? — спросила Джессика внезапно охрипшим голосом.
Дункан в ответ моргнул.
— Стилгар считает, что они ушли в Пустыню и скрываются там. Возможно, они видели, что наступает кризис.
Джессика взглянула на аль-Фали и увидела, что старик помнит, что она предвидела это.
— Что делает Алия?
— Рискует спровоцировать гражданскую войну, — ответил Айдахо.
— Ты полагаешь, что дойдет и до этого?
В ответ Дункан только пожал плечами.
— Вероятно, нет, сейчас более мягкие времена. Многие люди склонны выслушивать приятные для себя аргументы.
— Согласна, — сказала Джессика. — Все очень хорошо, но все же, что с моими внуками?
— Стилгар найдет их, если…
— Да, я понимаю, — ясно, что теперь все зависит от Гурни Халлека. Она отвернулась и посмотрела на каменную стену. — Алия сейчас ухватится за власть мертвой хваткой. — Джессика оглянулась на Айдахо. — Ты понимаешь? Власть надо держать очень деликатно. Если в нее вцепиться очень сильно, то рискуешь стать ее жертвой.
— Так мне всегда говорил мой герцог, — произнес Айдахо. Шестым чувством Джессика поняла, что Дункан имеет в виду старшего Лето, а не Пауля.
— Куда меня отвезут для… устранения?
Айдахо напряженно всмотрелся в Джессику, словно пытаясь проникнуть взглядом под капюшон. Аль-Фали выступил вперед.
— Моя госпожа, вы что, всерьез думаете…
— Я уже не вправе решать свою собственную судьбу? — спросила женщина.
— Но этот… — старик замолчал и кивнул в сторону Айдахо.
— Этот был моим верным телохранителем еще тогда, когда Алия не родилась на свет, — сказала Джессика. — Еще до того, как он погиб, спасая моего сына и меня. Мы, Атрейдесы, всегда помним такие одолжения.