Весь Гамильтон Эдмонд в одном томе
Шрифт:
— Я же велел тебе стоять и не двигаться, — прозвучал за спиной голос Барбура.
Чаттен стоял и не двигался. А что еще ему оставалось?
Глава 4
Время шло. Кривобокое пятно солнечного света, проникающего в комнату сквозь высокое окно, медленно ползло по дальней стене, пока наконец не исчезло совсем. В наступившем полумраке темные силуэты троих мужчин казались огромными.
Харви, Ван Флит и Барбур. Барбур, Ван Флит и Харви. Как ни поверни — разницы никакой. Говори по-хорошему
Тот снова подал голос и на этот раз попробовал договориться по-хорошему:
— Вы все неправильно поняли, но я не могу винить вас за это. То, что мы сделали, выглядит дурно. Так оно и есть, разумеется. И я поступил еще хуже, готов признать это. Я не должен был стрелять в вас, Чаттен. Но нервы иногда меня подводят. Я очень испугался. А теперь благодарю бога, что не убил вас, и готов загладить свою вину любым способом — заплатить крупную сумму, предложить хорошую работу или как-то еще на ваш выбор. Разве это не справедливо?
— Просто отпустите меня, — предложил Чаттен. — Больше мне ничего не нужно.
— Не сейчас. Мы еще не все уладили. Это куда важнее, чем вы можете представить.
— Могу, — возразил Чаттен. Он говорил с трудом, губы были разбиты в кровь и распухли. — Вы сумасшедший. У вас столько денег, что вы можете добиваться цели любой ценой, и никого не волнует, чем вы занимаетесь. Если понадобится, вы можете скупать таких, как Барбур и Ван Флит, пачками. Какое им дело до того, что вы сумасшедший?
— Но я могу купить и вас, не правда ли? — усмехнулся Харви. — Ну хорошо, готов признать, что не все на свете продается и покупается, что бы там ни говорили. Но я ведь могу найти к вам и другой подход.
Он склонился над Чаттеном в сгущавшейся темноте. Его бледное тонкое лицо дрожало от напряжения, в глазах светилась уже знакомая безжалостная одержимость. Чаттен инстинктивно попытался отшатнуться, но он был привязан к креслу и не мог ничего предпринять. Только смотреть на Харви и слушать.
— Я очень богат, Чаттен, а ресурсы «Космических изысканий» практически неисчерпаемы. С их помощью я мог проводить исследования по всей Галактике. И чем больше я узнавал, тем сильнее убеждался, что древние легенды, наподобие истории о Прародине, не могли возникнуть на пустом месте. Другие люди тоже так считали, но у них не было необходимых для поисков средств. А у меня были.
Он ходил взад-вперед по комнате, глухо стуча каблуками по облицовочной плитке. Тени в углах становились все плотнее, шум города за окнами окончательно затих. Ван Флит и Барбур отдыхали, дожидаясь своей очереди.
— Вы считаете меня сумасшедшим, — продолжил Харви. — Не собираюсь спорить с вами. Вы думаете, что мое увлечение превратилось в манию — я и здесь не стану возражать. Вы засмеялись, когда я сказал, что человек, которого вы называете Лугачем, знает, где находится Прародина, — я не упрекаю вас за этот смех. Но может быть, это
Он развернулся, снова навис над Чаттеном и произнес с холодной яростью, ужаснувшей привязанного к креслу и неспособного защищаться космолетчика:
— В легендах Прародину называют разными именами. Если сравнить их, то станет ясно: чем старше сама легенда, тем древнее и необычнее в ней название Прародины. Вот самые древние из них: Ллудок, Луках, Хлудаг. Вас это не наводит ни на какие мысли?
Чаттен прикрыл глаза, чтобы спрятаться от чужих глаз, смотревших на него в упор. Этот был гипнотический взгляд, заставляющий поверить силой собственной веры.
— Это наводит меня на мысль, что вы готовы принять любой факт, если он укладывается в вашу гипотезу, — сказал Чаттен. — Возможно, вы действительно посылали эту экспедицию, а возможно, и нет. Я этого не знаю, и меня это не касается. Возможно, Лугач — действительно тот самый человек, а возможно, вам только так кажется. Этого я тоже не знаю. Я могу лишь сказать, что вы поступили дурно, когда пытались его выкрасть и мучили. И если все сказанное вами правда, то вы не должны были так поступать. Если вы опознали этого человека, то должны были отвезти его домой, к родным, и заботиться о нем.
— Чтобы все обо всем узнали? Чтобы любой дурак в Галактике мог отправиться на поиски Прародины и, может быть, даже найти ее раньше меня? О нет, только не это. Чаттен, вы не понимаете, что стоит на кону. Это не просто проверка древней легенды. Подумайте о том, какими знаниями обладали наши предки, сумевшие покорить всю Галактику. О том, какую пользу они могли бы принести…
— «Космическим изысканиям»? — закончил за него Чаттен, и Харви рассмеялся:
— Разумеется, а как же иначе! Представьте себе, что это вы нашли Прародину, со всеми ее бесценными знаниями. Что бы вы сделали?
— Рассказал бы об этом всей Галактике.
— Хорошо, — терпеливо согласился Харви. — Но каким способом? С чьей помощью? И как вы сможете изучать найденные материалы, оберегать их от корыстных и невежественных людей?
— Не знаю, — упрямо ответил Чаттен. — Но я не стану помогать вам похитить Лугача из бродячего цирка.
Харви плотно сжал губы. Лицо его приняло уже знакомое Чаттену выражение.
— Этот человек принадлежит мне, — размеренно произнес Харви. — Татуировки на его теле тоже принадлежат мне, и только я смогу прочитать, что там написано. Чаттен, выслушайте меня еще раз. Внимательно выслушайте. Я сниму с вас все обвинения. Я заплачу вам любую сумму, какую вы назовете, — в пределах разумного. Позабочусь, чтобы вы получили пожизненный пост в моей компании. И все, что вы должны сделать в ответ, — просто доставить ко мне человека, которого вы называете Лугачем. Это будет нетрудно. Он доверяет вам.