Весь твой, только твой эльф
Шрифт:
Да с такой дурацкой прической даже свадебный ритуал не проведешь! Куда вплетать обручальные ленты?
Алари задумался.
«Волосы до жопы, как у бабы», — вспомнил он выкрики дикарей из толпы.
Может, люди на самом деле считают эльфийских мужчин некрасивыми, слишком похожими на… дев?
— Зейна. А ты могла бы… могла бы полюбить мужчину другой расы?
Он попытался оценить свои шансы.
— Могла бы, — отозвалась истинная. — Но какой смысл об этом думать, если дома меня ждет жених?
Что?
—
Кровь мгновенно прилила к голове и загрохотала в висках.
Представив рядом со своей парой чужого, постороннего мужика — бородатую гориллу! — Алари стиснул кулаки.
Глава 6. Кошачий лес
— Жених? Какой еще жених? — взревел эльф, сверкнув потемневшими глазами.
Его кулаки сжались, крылья носа затрепетали, грудь наполнилась воздухом.
— Обыкновенный, — пожала я плечами. — Смуглый, бородатый, с короткими волосами. Брюнет. Как раз в моем вкусе.
Алари продолжал раздувать ноздри. Вид у него был до того забавный, что я с трудом удержалась от мстительного смешка. Истинную захотел — получай. Вот тебе истинная. Прошу любить и жаловать.
— Бородатый, — повторил Алари с больным видом. — Брюнет. — И отвернулся, стиснув зубы.
Мы пошли дальше. К алому солнцу, опускающемуся за горизонт.
— Не понимаю, почему ты удивляешься. Разве такая красавица, как я, могла быть одинока?
Мой спутник скосил на меня недовольный взгляд.
— Жених не муж, — процедил он, дергая себя за кончик косы, перекинутой через плечо.
Вот мерзавец! А если бы я на самом деле любила Валонсо? У меня бы сердце разрывалось от мысли, что нас разлучили. К этому моменту я вообще могла быть замужем. Что тогда сказал бы этот навязчивый эгоист? Супруг не стенка — подвинется? Так что ли?
— Хочешь спросить, люблю ли я своего жениха?
— Нет, — Алари вздрогнул и зашагал быстрее, словно пытался сбежать от моего ответа.
Небо вдали купалось в золоте и пухе розовых облаков.
— А может, ты хочешь узнать, не тоскую ли я по дому?
— А разве я сказал, что заточу тебя в темнице и ты никогда больше не увидишь родной край?
Облитая красным закатным светом, степная земля словно набухла от крови. Стало тише чем днем. Только ветер свистел над пустошью и трепал сухие ветки одиноких кустарников.
— Так рассказать тебе о Валонсо?
Алари шумно вздохнул. На его челюсти заиграли желваки.
— Кстати, а ты знаешь, что в Аталане, откуда я родом, добрачные связи не осуждают, а даже приветствуют?
Поправка — среди магов. Люди, обладающие искрой, — элита, высшая каста, отношение в обществе к ним иное. Обычная женщина в империи почти лишена прав, сначала зависит от отца, затем от мужа и беспрекословно подчиняется
Со своим редким даром я могла бы творить на родине любую дичь, и она сходила бы мне с рук. А вот ситуация с тано и сорванными переговорами мне с рук не сойдет. Это точно.
Лицо Алари горело. Грудь вздымалась от тяжелого дыхания. Костяшки пальцев побелели, до того сильно эльф сжимал кулаки.
— Давай, пожалуйста, дальше пойдем молча, — попросил он хриплым голосом. — Помолчим немного. Послушаем тишину.
Ага, щаз.
Когда я слушаю тишину, в нее врывается голос императрицы, от гнева похожий на шипение кобры: «Лаира Зейна дей Фарух, вы провалили задание и лишились моей благосклонности! Немедленно верните мне кольцо Агальеры».
Я инстинктивно покрутила тонкий ободок из белого золота на левом мизинце — свою гордость и единственную любовь.
— Ах, Валонсо, Валонсо, как же я скучаю по его бороде. Она так приятно щекочет губы во время поцелуев.
Сбоку раздалось приглушенное рычание. Алари печатал шаг как на плацу. Вид у него был такой, словно он сейчас заткнет ладонями уши или приспособит что-нибудь в качестве кляпа для моего рта.
— А какие у него чуткие руки…
— Зейна!
Алари повернулся ко мне, тяжело дыша, и прижал указательный палец к губам.
Я вскинула бровь.
Эльф глубоко вздохнул и сказал на удивление спокойным тоном:
— Сумерки. Прошу, закончим разговор. Ты знаешь, какая это опасная местность. Чем меньше шума мы будем создавать, тем лучше.
Не знаю, говорил он правду или нашел способ заткнуть мне рот без кляпа, но я вспомнила милашку хариба, плюющегося кислотой, и решила не рисковать. Расскажу ему про Валонсо позже.
Пить хотелось ужасно. Даже больше, чем есть. Когда вдоль горизонта растянулось темное пятно леса, Алари достал из сумки остатки солонины и отдал мне. На его лбу пролегла морщинка. Когда эльф смотрел вдаль, его лицо казалось озабоченным.
Похоже, обитель диких кошек таила угрозу, поведать о которой мне не сподобились.
Я напрягла память, обращаясь к своим знаниям. Эвенделл был закрытой страной, но в плане таинственности оборотни из Кошачьего леса давали эльфам сто очков вперед. Об этом народе мы не знали ничего. Хищные кошки не шли на контакт с людьми.
Что ж, для меня, как для дипломата — возможно, бывшего (тут я издала горестный вздох) — это будет полезный опыт.
— Мне следует предупредить тебя, Зейна, и попросить кое о чем, — нарушил тишину мой похититель. — Послушай меня внимательно, это очень важно.