Вещие сестрички
Шрифт:
Три ведьмы в одиночестве уселись на краю сцены.
– И как только всех этих королей и лордов уговорили прийти сюда и кривляться? – ни разу не смутившись, спросила матушка. – Я-то думала, они занятые люди. Правят там чем-то и все такое.
– Нет, – устало ответила Маграт. – Похоже, вы так ничего и не разглядели.
– Так сейчас гляну в самую суть, – рявкнула матушка, прошла в глубь сцены и отдернула дерюжный занавес. – Ты! Ты же помер!
Незадачливый бывший труп, что как раз ради успокоения нервов жевал бутерброд с ветчиной, навзничь
Госпожа Ветровоск пнула куст, и башмак прошел прямо сквозь него.
– Видите? – обратилась она к миру до странного довольным тоном. – Все обман! Просто краска, палки и бумага сзади.
– Милые дамы, я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил насыщенный, чудный, медово-коричный голос. Каждый дифтонг восхитительно перекатывался на языке обладателя. Если бы у Творца мультивселенной был голос, то именно такой. Подобный голос имел лишь один недостаток – к примеру, уголь с ним не купить. Заказанный им уголь превратился бы в бриллианты.
И похоже, принадлежал сей голос крупному пузатому мужчине с огромными усами. Переплетения розовых сосудов на его щеках смахивали на карту крупного города, а нос без труда затерялся бы в миске с клубникой. Незнакомец носил потертый камзол и дырявые чулки, но с таким апломбом, будто обычно одевался в бархат и меха, да вот незадача, как раз отдал их в чистку. В одной руке мужчина держал полотенце, которым явно стирал грим, – остатки краски все еще искажали его черты.
– О, а я тебя знаю, – подала голос матушка. – Ты же того беднягу убил. – Затем искоса зыркнула на Маграт и ворчливо прибавила: – По крайней мере, так оно выглядело.
– Я так рад. Всегда приятно встретить истинного ценителя. Ольвин Витоллер, к вашим услугам. Импресарио этой кучки бродяг, – представился мужчина и, сдернув свою побитую молью шляпу, согнулся в глубоком поклоне – впрочем, походило это не столько на проявление вежливости, сколько на упражнение из области продвинутой топологии.
Шляпа выписала ряд замысловатых дуг и наконец остановилась наверху воздетой к небу руки. Одна из ног тем временем отодвинулась в сторону. Остальное тело учтиво обмякло так, что голова оказалась где-то на уровне колен госпожи Ветровоск.
– Ну-ну, – промямлила матушка, чувствуя, что одежда почему-то стала немного теснее и жарче.
– Мне вы тоже очень понравились, – сообщила нянюшка Ягг. – Так здорово на них всех орали. Я бы приняла вас за короля.
– Надеюсь, мы не слишком помешали, – повинилась Маграт.
– Моя дорогая леди, могу ли я прежде заметить, какое счастье простому фигляру узнать, что его публика способна видеть дух за невзрачной маской грима?
– Думаю, да. Вы можете говорить что угодно, господин Витоллер, – заверила матушка.
Он вновь надел шляпу, и они с госпожой Ветровоск смерили друг друга долгими оценивающими взглядами как два профессионала своего дела. Витоллер сдался первым и постарался сделать вид, что вовсе не соревновался.
– А теперь позвольте узнать, чем я обязан визиту трех
И вот так он выиграл. Матушка только рот раскрыла. Она в жизни не претендовала на что-то значительнее «симпатичной» и «заметной». Это нянюшка по отсутствию зубов могла соперничать с новорожденным и имела лицо столь же сморщенное, как изюм. Про Маграт в лучшем случае можно было сказать, что она в достаточной мере невзрачна, а по формам напоминает гладильную доску с парой горошин, пусть даже голова у нее набита всякими романтическими бреднями. Матушка ощутила воздействие какой-то магии, причем совершенно непривычной.
Всему виной был голос Витоллера. Одна манера произношения волшебным образом преображала любые его слова.
«Только глянь на нас, прихорашиваемся, как две монашки», – одернула себя матушка, перестала приглаживать свой железобетонный пучок и выразительно прокашлялась.
– Мы хотели бы поговорить с вами, господин Витоллер. – Указала на актеров, что разбирали декорации и старались держаться подальше от нее, и добавила заговорщическим шепотом: – Наедине.
– Ну конечно, дорогая леди. В настоящий момент я снимаю комнату в уважаемом питейном заведении.
Ведьмы огляделись. Наконец Маграт рискнула предположить:
– Вы про тот паб?
В Большом зале Ланкрского замка было холодно и неуютно, а мочевой пузырь нового камергера здоровее не становился. Слуга стоял и извивался под взглядом леди Флем.
– О да, – заверил он. – У нас их много. Множество.
– И люди ничего не предпринимают? – спросила герцогиня.
Камергер удивленно моргнул.
– Простите?
– Люди их терпят?
– Конечно, – радостно сообщил камергер. – Считается добрым знаком, если у вас в деревне живет ведьма. Уж поверьте.
– Почему?
Камергер замялся. Последний раз он обращался к ведьме за помощью из-за некоторых проблем с прямой кишкой, что превратили посещения уборной в ежедневную пытку. Благодаря горшочку с мазью жизнь страдальца стала куда легче.
– Они помогают разрешить разные жизненные трудности.
– Там, откуда я родом, мы ведьм не терпим, – твердо отрезала герцогиня. – И здесь им хозяйничать не позволим. Предоставишь нам их адреса.
– Адреса, миледи?
– Где они живут. Так понимаю, уж сборщикам налогов эта информация известна?
– А, – несчастно протянул камергер.
Герцог подался вперед на троне:
– Они же платят налоги?
– Ну не совсем платят, милорд…
Повисло молчание. Наконец герцог не выдержал:
– Продолжай.
– В смысле, совсем не платят. Мы никогда не требовали, да и старый король не думал… В общем, они не платят.
Герцог накрыл рукой ладонь супруги.
– Понятно, – холодно сказал он. – Очень хорошо. Ступай.
Камергер с облегчением отвесил короткий поклон и, пятясь, покинул зал.