Вещие сестрички
Шрифт:
С другой стороны, размышлял герцог, пожалуй, хорошо быть деревом. У деревьев нет ушей, это он знал наверняка. А еще они умудряются существовать без благословенных уз брака. Дуб-самец – ведь так? надо уточнить термин, – так вот, дуб-самец просто роняет пыльцу, ту переносит ветер, и вся головная боль с желудями (если только на дубах не растут яблоки… нет, все-таки желуди) проходит без его участия…
– Да, мое сокровище.
Да уж, хорошо эти деревья устроились. Герцог недовольно глянул на лесную чащу. Эгоистичные ублюдки.
– Конечно, моя дорогая.
– Что? – переспросила герцогиня.
Герцог
– Я велю срубить их и доставить прямо сюда, дорогая, – заверил Флем.
Леди буквально лишилась дара речи. Крайне примечательное событие, надо отметить. Герцогиня была крупной и внушительной женщиной, навевающей мысли о галеоне, идущем на вас на всех парусах; впечатление лишь усиливалось святой верой дамы, что красный ей к лицу. Увы, цвет не столько оттенял лик мадам, сколько соответствовал ему.
Герцог часто шутил, как же ему повезло в браке. Кабы не амбиции благоверной, сидеть бы ему обычным местным лордиком, у кого из развлечений лишь охота, выпивка да право сеньора [2] .
Вместо этого он ныне стоял в шаге от трона и вскоре мог стать властителем всего, на что падал его взгляд.
А взгляд падал лишь на деревья. Флем вздохнул.
– Что срубить? – ледяным тоном переспросила леди Флем.
– Деревья, – пояснил герцог.
– А они-то тут при чем?
2
В чем бы оно ни заключалось. Никто так и не удосужился объяснить герцогу суть. Но таковое, в представлении Флема, непременно имелось у любого средневекового лорда и требовало регулярных упражнений. Вроде дрессуры большого лохматого пса. Герцог твердо намеревался обзавестись этим самым правом и как следует им пользоваться.
– Ну… их так много, – с чувством ответил он.
– Не переводи разговор на другую тему!
– Прости, милая.
– Я говорила, как ты мог настолько сглупить и дать им удрать? Твердила же, тот слуга слишком преданный. Нельзя верить подобным людям.
– Да, дорогая.
– Полагаю, ты даже случайно не догадался послать кого-то за ними вдогонку?
– Бенцена, дорогая. И пару солдат.
– О. – Герцогиня замолчала. Бенцен был капитаном личной стражи герцога и по части убийств мог сделать честь даже взбесившемуся мангусту. Леди и сама бы его предпочла. Она ощутила минутное раздражение, что не удалось попрекнуть мужа выбором, но тут же нашла новый повод.
– Его вообще не пришлось бы посылать, если бы ты меня послушал. Но нет, никогда…
– Что никогда, мое сокровище?
Герцог зевнул. Ночь выдалась долгой. Раскаты грома добавили ненужного драматизма, а еще пришлось пачкать руки со всеми этими ножами.
Как уже упоминалось, герцог Флем стоял в шаге от трона. Упомянутый шаг случился на вершине лестницы, что вела в Большой зал, и с которой король
Впрочем, лекарь провозгласил смерть совершенно естественной. Бенцен посетил доброго доктора и объяснил, что болезнь излишне распущенного языка приводит к таким осложнениям, как полет с лестницы с кинжалом в спине.
На самом деле несколько слегка тугоухих стражников короля уже пали жертвой сей хвори. При дворе случилась небольшая эпидемия.
Герцога передернуло. Некоторые детали прошлой ночи были одновременно туманными и ужасными.
Он попытался себя заверить, что ныне все неприятности позади, а королевство у него в кармане. Не особо большое, судя по всему, заросшее деревьями, но все-таки королевство. И корона.
Если бы только удалось ее найти.
Ланкрский замок был построен на скале архитектором, который явно слышал о Горменгасте, но не располагал подобным бюджетом. Тем не менее он сделал все возможное, соорудив эдакий торт за полцены из турелей, цокольных этажей, опор, зубцов, горгулий, башен, дворов, крепостей и подземелий; на самом деле собрал практически все, что нужно замку, кроме, пожалуй, нормального фундамента и раствора, который не размоет первым же дождем.
Ланкр стоял на головокружительной высоте над бурлящими водами одноименной реки, что зловеще грохотала тысячью футов ниже. То и дело от замка что-то отваливалось и падало в ее волны.
Каким бы небольшим ни казался замок, в нем имелась тысяча мест, где можно спрятать корону.
Герцогиня вышла, чтобы найти себе новую жертву, и оставила лорда Флема мрачно смотреть в окно. Начался дождь.
Словно по сигналу раздался громовой стук в дверь замка. Это серьезно встревожило привратника, который как раз сидел на теплой кухне и резался в «дуркер» с поваром и шутом.
Привратник недовольно заворчал и встал.
– Кто-то стучит снаружи.
– Снаружи чего? – уточнил шут.
– Снаружи двери, идиот.
Шут обеспокоенно посмотрел на привратника.
– А зачем стучать не в саму дверь, а снаружи? – подозрительно переспросил он. – Это что-то из зена?
Пока привратник, ворча, поплелся в сторону ворот, повар добавил в банк еще фартинг и остро посмотрел поверх карт на шута.
– Что еще за зен?
Дурак как раз перебирал карты под звон своих колокольчиков и рассеянно ответил:
– Ой, это обосновавшееся в Клатче ответвление Сумтинской философской системы, известное своей простой аскезой и продвижением идей личного спокойствия и целостности, которые достигаются путем медитации и дыхательных техник; главный аспект заключается в том, чтобы задавать бессмысленные вопросы с целью расширить границы восприятия.
– Чего-чего? – подозрительно переспросил повар. Бедняга и так находился на грани. Пока он нес завтрак в Большой зал, ему то и дело казалось, будто что-то пытается вырвать поднос из рук. И словно бы этого было мало, новый герцог отправил его назад за… Повар поежился. Овсянкой! И яйцом всмятку! Повар был слишком стар для такого рода вещей. И привык трудиться по-своему. Он был поваром в лучших феодальных традициях. Если тебе нельзя сунуть в рот яблоко и запечь, ты недостоин того, чтобы подавать тебя на стол.