Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.
Шрифт:
– Такое дело, Саша, - грустным голосом сказал полковник, - тебя забирают у нас…
– То есть, как это, забирают?! – невежливо перебил я командира, - Я даже не ваш!
– Саша, - мягко произнёс Анатолий Дмитриевич, - у меня есть к тебе предложение переехать в один закрытый городок… - у меня кровь отлила от лица.
– Что же ты бледнеешь? – улыбнулся Анатолий Дмитриевич, - В этот городок стремятся попасть все мальчишки и девчонки страны. Конкурс десять тысяч ребят на одно место!
– Я не хочу…
–
– Ну и что? – набычился я.
– А то, что мне пришлось задействовать аппарат, а что знают двое… В общем, даже здесь ты не в безопасности.
– А мои друзья? – я крепче сжал пистолет.
– Их сейчас приведут, - я хмыкнул, не удержавшись от улыбки.
– Что улыбаешься? – спросил полковник, взяв трубку телефона: - Всех мелких, ко мне! – бросил он в трубку, - Ну вот, сейчас приведут.
– Саша, не пойму твоего упрямства, - между тем заговорил Анатолий Дмитриевич, - Что тебя здесь ждёт? Тебя ведь не интересует карьера военного? Тем более, служба во Внутренних Войсках. А там у тебя будут очень большие возможности, элитная школа, ускоренное обучение по самым передовым методам, в том числе и в гипносне…
– И без права выхода в большой мир? Может, без права переписки? – Анатолий Дмитриевич побарабанил пальцами по столешнице, и ответил:
– Вся почта просматривается, ты прав, но переписываться можно, иначе тебя будут искать родственники. Кстати, ты им что-нибудь рассказывал?
Я не успел ответить, как открылась дверь и в кабинет ввели Петьку.
– А где остальные? – спросил дежурного командир.
– Их нет в части, - ответил майор, сердито глядя на меня. Я отрицательно покачал головой, глядя ему в глаза. Наверняка майор обнаружил пропажу табельного оружия, и боится сказать об этом.
– Предупредил? – усмехнулся полковник, гордясь своим воспитанником, - А Петю что же?
– Петьку я тоже предупреждал, но, по-видимому, он ваш человек, - пожал я плечами. Петька дёрнулся, но промолчал.
– Ну и что будем делать, товарищ Шереметьев? – спросил командир полка, поднимаясь и поправляя форму.
– Да ничего, - улыбнулся Анатолий Дмитриевич, - Думаю, скоро он сам прибежит ко мне, будет проситься туда.
– Никогда! – воскликнул я, подумывая присвоить оружие.
– Никогда не говори «никогда»! – засмеялся Анатолий Дмитриевич, - Твоя подружка уже ждёт тебя там!
Мир застыл для меня. Я оглох и ослеп на секунду. Когда вновь появилась способность что-то видеть и слышать, Анатолий Дмитриевич уже выходил из кабинета, напоследок весело сказав мне:
– На столе письмо. От спортсменки, пионерки, и, наконец, красавицы!
Я был в его кармане. Против такого
– Разрешите? – тихо спросил я понурого командира.
– Бери, - тяжело вздохнул тот, - До последнего надеялся, что отобьёмся. Вот уж не думал!..
Я подошёл к столу, взял конверт и сунул за пазуху, поближе к сердцу. Едва не потерял контроль над собой, настолько хотелось быстрее сбежать куда-нибудь в укромное место и прочитать письмо.
– Саш… - услышал я. Недоумённо оглянувшись, увидел красного Петьку.
– Разрешите идти? – спросил я у командира.
– Иди, Саша. Петя, останься.
Выскочив за дверь, я уже собирался рвануть из штаба, но дорогу мне загородил майор Винтовкин:
– Как это понимать?! – прошипел он. Сначала я не понял, что он от меня хочет, потом вспомнил:
– Вот, возьмите! – протянул ему пистолет, и запасную обойму с боевыми патронами, - Больше не теряйте.
– Да я тебя! – донёсся уже издалека его голос.
«…Сашенька! Как только я узнала, что ты ждёшь меня, я сразу всё бросила, и приехала. Здесь так чудесно! Такие замечательные ребята, учителя. Только тебя не оказалось. Но мне разрешили написать тебе. Сашенька! Я очень-очень тебя люблю и жду! Приезжай скорей!».
Я прижал письмо к лицу, стараясь почуять запах Ниночки, её рук, одновременно проклиная и благодаря Шереметьева. До этого письма Ниночка для меня была недосягаемой мечтой, теперь же, мне оставалось только согласиться, и скоро мы встретимся!
Меня пробила дрожь нетерпения, я готов был бежать к ней, когда начал перечитывать слова признания.
– Ну, что, Сань, уже можно? – услышал я голос Алёнки.
– Да, ребята, проявляйтесь, - разрешил я, и Алёнка с Зямой возникли передо мной.
– Ну и как? – спросил Зяма.
– Всё нормально. Переезжаем на другое место жительства, - ответил я.
Звёздный–2.
Памятник первопроходцам стоял в центре большого ухоженного парка. На невысоком постаменте стоял бронзовый мальчик в натуральный рост, в лётном комбинезоне, с растрёпанной чёлкой.
Мальчик смотрел вдаль, загадочно улыбаясь, в руке он держал пилотский шлем.
На начищенной до золотого блеска бронзовой доске были вырезаны буквы:
«Юра Гагарин. 1947 – 1959 г.».
Этот мальчик погиб, совершив свой первый полёт в космос. Полёт осуществлялся в условиях абсолютной секретности. Даже если бы всё произошло успешно, никто бы ничего не узнал, потому что «демократическое общество» подняло бы истерический вой на весь мир: Советы в качестве подопытных животных использует детей…