Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.
Шрифт:
У меня появились смутные подозрения, но появившиеся зрительные и слуховые образы вновь погрузили в сладкий сон.
Ночью кто-то поднял крышку моей капсулы, потихоньку пыхтя, прошептал:
– Подвинься! – я повернулся на бок, и этот кто-то маленький и холодный, притиснулся ко мне вплотную.
– Ты кто? – в изумлении спросил я.
– Янина, - гость закрывал крышку.
– Нина? – изумлённо-радостно спросил я.
– Янина, Янка!
– А ты кто? Мальчик, или девочка? –
– Вот глупый! – тихонько рассмеялся гость, - Я же сказала, я Янина! Девочка. Какая тебе разница?
– Я же голый!
– И что теперь? – удивилась Янина.
– Ты же тоже… «Ниночка меня убьёт!», - обречённо подумал я.
– Не убьёт, - успокоила девочка, - она спит. И тише говори, просто думай.
– Думать?!
– Ну да. При тесном контакте не обязательно разговаривать.
Непроизвольно я представил по-настоящему тесный контакт, Янина фыркнула:
– Интересно! Это как? И зачем?! – я вспотел:
– Невежливо подглядывать мысли.
– Закрывайся, настройся на разговоре, и всё.
– А ты, вообще, кто? – спросил я.
– Я телек.
– Телек? Телепузик, что ли? – чуть не рассмеялся я.
– Что за телепузик? – удивилась гостья.
– Когда-то мультик такой был. «Телек» - это телевизор, а у телепузиков в животах были телевизоры.
– Странно… - протянула Янина, - Никогда не слышала. Но больше не буду подсматривать твои мысли, а телеки, это потому что мы телепаты…
– Так ты не одна?! – поражённо воскликнул я.
– Конечно, не одна, нас уже пятнадцать, я просто выиграла право первой с тобой поговорить. Мы чуть не подрались! – хихикнула гостья.
– Чем это я так прославился? – удивился я.
– Ты – легенда! – вздохнула девочка.
– Чего? – попытался я приподняться на локте.
– Лежи! Тоха просканировал тебя, и рассказал нам о тебе. Вот я и пришла, проверить, на самом деле ты помнишь первую жизнь? Нам интересно узнать, что такое взрослая жизнь, но к взрослым опасно приходить, а ты ребёнок, такой же, как мы. Мы многое можем узнать, от тебя.
– Это не менее опасно, - серьёзно заметил я.
– Мы знаем. Но я же говорю, к взрослым мы не являемся, они даже не знают о нашем существовании, Тоха никому не говорит!
– А откуда вы взялись? – Янина вздохнула, о чём-то подумала, закрывшись от меня, и сказала:
– Мы, это те самые, над кем проводились опыты. Бывшие сумасшедшие. А может быть, не бывшие.
У меня остатки волос на голове стали жёсткими.
– Не бойся нас, мы безобидные, детей не трогаем. Тем более, тебя. Ты нам нужен.
– Для опытов? – напряжённо спросил я. Девочка фыркнула:
– Нам с тобой просто пообщаться надо.
– Это вы в подземелье
– Да, там мы живём, - вздохнула Янина, - после сыворотки, которую нам вкололи, мы не только проснулись и стали слышать мысли, у нас всё обострилось, обоняние, слух, зрение. Мы теперь можем выходить на поверхность только ночью, а сейчас у меня в ушах и носу фильтры. И то я слышу и вижу тебя чуть ли не насквозь. Хорошо хоть, ты пахнешь приятно, но испугался, сознайся.
– Испугался. Разве тебе можно соврать?
– Я сделаю вид, что поверила. И не бойся, я не собираюсь тебя отбивать у твоей девочки, у меня друг есть, мечется сейчас внизу, злится на что-то.
– «На что-то»! – тихонько воскликнул я, - Я на его месте сейчас просто рычал бы от ярости!
– Странные вы, мальчики, - сказала Янина, - не пойму вас никак.
– А девочки простые! – с сарказмом сказал я.
– Может, и не простые, но мальчиков я даже с помощью телепатии не могу понять.
– Научишь меня телепатии? – спросил я.
– Зачем? – удивилась гостья, - Думаешь, это приятно, слышать всё время в своей голове гул посторонних мыслей? Мы от этого, в первую очередь, сбежали в нижние этажи. Там тихо.
– Нам говорили, что вас закрыли.
– Пусть дальше так думают, - хмыкнула девочка. – А если тебя поцеловать? Можно?
– И ты обо мне всё-всё узнаешь? – немного испугался я.
– Узнаю многое, - призналась гостья.
Я представил, как Ниночка читает мои мысли, и согласился с Яниной, что делаться телеком мне неохота.
– Нельзя, так нельзя, - разочарованно сказала Янина, выбираясь из капсулы. Девочка запрыгнула на подоконник и стала застёгивать довольно широкие ремешки на бёдрах, выше локтевых суставов, и на шее.
– На шее-то зачем? – не выдержал я, - Похоже на рабский ошейник.
– Не рабский, - буркнула девочка, - это непростой ошейник, с ним я закрыта от других телеков, теперь можно только разговаривать, лишнего не услышат.
– Ты что, обиделась на меня? – спросил я.
– Я думала, ты доверишься мне, - вздохнула гостья.
– Я подумаю, - решил я, - поверь, несмотря на свой маленький возраст, мне есть, что скрывать.
– К другому я бы не пришла. Пока! – девочка исчезла, будто не было, и я проснулся.
Пока занимался утренними делами и чистил зубы, всё думал, что это было, сон, или явь. Спросить у Нины, снилось её что-нибудь, или нет, поостерёгся. Узнать, что к ней ночью, пусть даже во сне, забирался голый мальчишка, было свыше моих сил. Пусть это будет нашей тайной.
Тем более, моя девочка вон как радуется мне! Мы потихоньку обнимались, возле раковины, мокрые и счастливые.