Веселый мудрец. Юмористические повести

Привалов Борис Авксентьевич

Рыбу пекли прямо в золе небольшого костерка. Когда последняя рыбная косточка была обсосана, Цопа сказал:

— Спать вроде бы не хочется, только что спали… Ехать — волы не запряжены.

— Эй, запрягай! — крикнул Бэрдыхан батраку.

— А вы бы пока рассказали что-нибудь, мош Илие, — продолжал Цопа. — Только и слышишь кругом — мош Илие то, мош Илие это… Я же ничего не слышал…

— Что ж, — пригладил свои пушистые усы мош Илие. — Есть у меня одна история… Давно я ее никому не рассказывал. Про клад гайдука [14] Тоболтока. Знаете?

14

Гайдук —

разбойник, помогающий беднякам, гроза богачей.

— Про клад гайдука Бодяна знаю, — загибая пальцы, принялся считать Цопа, — это как он венгерские деньги, хусэши, прятал… Про клад гайдука Лапушняна знаю: этот турецкие деньги, икусары, в бочонке закопал. А какие деньги Тоболток прятал? Или, может, камни-самоцветы, золото?

— Не о деньгах и не о золоте речь, а о кладе, — сказал мош Илие.

— Какой же это клад, ежели в нем денег нет! — разочарованно произнес Цопа.

— Послушаем — узнаем, — сказал Митикэ.

— Захотел один генерал правду спрятать, — начал мош Илие, — или мешала она ему спокойно жить, или понял он, что от нее богачам добра не ждать, — неизвестно. Только он ту правду залучил к себе обманом — иначе правду в генеральский дом и не затащишь — да и поймал.

«Ну как?» — спрашивает.

А правда отвечает:

«Все так же. Сидишь ты на крестьянской земле да дерешь со своих батраков семь шкур за их же землю».

«Ты упряма, — говорит генерал, — а я тебя переупрямлю. Так спрячу, что ни одна душа тебя не найдет».

Пошел он в степь, вырыл глубокую яму, положил туда правду.

Засыпал яму, вернулся к себе. Живет, в ус не дует, свою правду, генеральскую, кормит-поит.

Год проходит, другой, третий.

А жил в то время гайдук Тоболток. Богатые его боялись — потому что он у них богатства отбирал, бедным отдавал. Тоболток музыкантом был — и на скрипке, и на кобзе, и на флуэре играл так, что заслушаешься. Но он не только играть любил, он и сам мастерил — то флуэр сделает, то най.

Тоболток подумал: видно, неспроста тут тростинка.

Захотелось ему узнать у тростинки, какой судьбой ее занесло в степь безводную. Срезал он ее, сделал свирель. Только к губам поднес, а она вдруг сама запела про то, как сидит генерал на крестьянской земле да дерет со своих батраков семь шкур за их же землю!

Догадался Тоболток, что тростинка выросла в том месте, куда правду закопали. И стал Тоболток по степи ездить, на этой свирели играть.

Ох, озлобились же генералы, бояре, попы с монахами! Уж за ним охотились, охотились — только все без толку. То в одном селе свирель заиграет, то в другом. Нет генералу покоя, пока правда по земле гуляет!

Наконец позвали солдат, казаков, жандармов — видимо-невидимо. Убили Тоболтока. А свирели не нашли.

Не могут генералы успокоиться, пока правда на свободе.

А в народе говорят, что спрятал Тоболток ту свирель в тайном месте. И даже, слышал я, нашли этот клад хорошие люди. И сейчас свирель Тоболтока снова поет по селам…

— Господи, только нам и забот, что про свирели слушать, — захихикал Бэрдыхан.

— Что и говорить — правда всегда у того в кармане, у кого деньги есть! — уверенно произнес Цопа. — Волы уже запряжены, грузись!

— Эх, найти бы нам с Фэникэ ту свирель! — мечтательно произнес

Митикэ.

— Сколько еще таких кладов зарыто! — вздохнул калачник Тимофтэ. — И волшебный калач, которым всех голодных накормить можно, где-то там возле свирели хоронится.

— Попался бы мне этот генерал, который правду хоронил, — произнес бондарь Штефан, — ах и бочку бы я ему склепал — самую лучшую. И посадил бы его в ту бочку, и опустил бы ее в море…

— Правда, правда, — вздохнул вихрастый мужичок-бедолага и поплелся за Цопой, — а я вот за сходство с братом страдаю. Он дезертир, а меня от хозяйства оторвали. За что, ваше благородие?

— Давай, давай, не раздумывай! — Цопа уже стоял возле каруцы. — Завтра нужно в городе быть, а нам еще ехать да ехать!

Полицейский и пес, по-братски обнявшись, уселись на свои места. Следом за ними, чтобы занять побольше места, полез Бэрдыхан.

— Поехали! — скомандовал Цопа. — Остальные пусть следом бегут — вот потеха будет! Ты слышишь, стручок гороховый? Кому приказано ехать?

Но возница даже не пошевелился.

Цопа опешил, посмотрел на Бэрдыхана, и тог угодливо осклабился:

— У него бывает — он… того… не в себе… лучше не связываться…

И только когда все уселись, волы тронулись.

РАССКАЗ О ТОМ, КАК ТРУДНО СКРОИТЬ ШАПКУ

ИЗ БАРАНЬЕЙ ШКУРКИ

— Погляди, Пэкалэ, какие во-. круг веселые лица! Неужели это нам люди радуются?

— Нет, просто здесь еще не было полицейского обхода.

Из разговоров Пэкалэ и Тындалэ

Бадя Георге внимательно и придирчиво смотрел на лежащую перед ним серую шкурку барашка. Выйдет из нее островерхая шапка или нет?

Как говорится в пословице, и камень может пустить корни, если будет долго лежать на одном месте. А бадя Георге вот уже двадцатый год каждое воскресенье на этом месте кроит шапки.

Его знают все, кто хоть раз побывал на базаре, на этой шумной площади: бадя Георге не только шьет шапки, но и знает все городские новости. Недаром же он двадцать лет сидит на одном месте! Стоит ему повернуть голову влево — и видны ворота полицейского участка. Скосил глаз вправо — видна дорога, по которой едут в город купцы, крестьяне, коробейники, цыгане. Иногда промелькнет коляска богатого помещика или настоятеля какого-нибудь монастыря, иногда прогонят мимо табун лошадей или отару овец — к реке, на баржу, чтобы отвезти их морем в Одессу или куда-нибудь подальше.

Как же все-таки кроить эту шапку?

Принес шкурку кузнец, высокий, широкоплечий, головастый. Попросил сделать получше, побыстрее, а шкурка маленькая, хорошую шапку попробуй из нее выкрой! Бадя Георге сказал об этом кузнецу, но тот посмеялся только:

— Если бы еще кто-нибудь мог мне шапку из этой шкурки сшить, то я бы не пришел к вам, бадя Георге! Вы же самый знаменитый мастер!

Что мог ответить хитрому кузнецу старый шапочник? Что, мол, не он самый лучший мастер? А кто ж, тогда? Нет, не мог кривить душой скромный Георге — ведь любой мальчишка города знал, что именно он, бадя Георге, лучше всех шьет шапки.