Веселый прогульщик
Шрифт:
Он не сердился на девочку за то, что она без спроса залезла в его сумку, только не переставал удивляться. Странная она все-таки… Заняв позицию у окна в коридоре, Федя старался объяснить себе ее поведение. Может, Оля заинтересовалась книгой просто потому, что любит Достоевского? А почему нет? Это он до вчерашнего вечера ничего не читал из произведений своего великого тезки. А Оля, допустим, читала, и ей этот писатель нравится, как Фединому отцу. Феде и самому то, что он успел прочитать, понравилось. Вот только километровые рассуждения героев на не совсем понятные ему темы он, конечно,
Но скорее всего, думал Федя, Олино любопытство связано со вчерашним случаем, когда она упала в обморок, прочитав на парте два слова: «Братья Карамазовы». Федя был в этом уверен почти на сто процентов. Тогда, выходит, все, что говорил ему Артем, — тоже правда. Почему же ее так пугает это название?..
Звонковая музыка прервала Федины рассуждения, и он отправился в класс в надежде скоро получить дополнительную информацию по волновавшему его вопросу. Но и Оля как воды в рот набрала. Она и не думала объяснять ему, с какой стати влезла в чужую сумку. Будто так и надо.
Между тем школьная жизнь шла своим чередом. Урок снова сменила короткая шумная перемена, а потом опять потянулись утомительные своей нескончаемостью три четверти часа.
Класс, как видно, уже присмотрелся к новичку, и самые общительные затеяли на перемене знакомство. Феде пришлось вооружиться всем своим остроумием, чтобы без ощутимых моральных потерь отбиваться от навязчивых шуток Кочеткова — того самого юмориста с последней парты — и прощупывания «на слабо» бойкими девчонками. Он чувствовал себя как на пресс-конференции, рассказывая, где живет, и объясняя, почему появился в их классе. Ощутимую поддержку ему оказывал Артем — он всю перемену не отходил от Феди, будто принял над новичком добровольное шефство. И Федя был за это ему благодарен.
А на уроке Федино существование скрасили раскрытые на коленях «Братья Карамазовы» да еще постоянное ощущение Олиного близкого соседства. Он и на истории опять сел рядом с ней. Однако обоюдное молчание так и не было нарушено.
Но вот истекло вязкой жижей и время третьего урока. Класс облегченно зашумел, поднимаясь с насиженных теплых мест.
— Ты мне не дашь почитать эту книгу? — вдруг спросила Оля, когда Федя упихивал в свой «баул» томик Достоевского. Он даже не сразу понял, что Оля обратилась именно к нему. Ведь это была первая фраза, которую Федя от нее услышал за два часа, если не считать ее ответов на уроках литературы и истории, но те ответы не ему адресовались — преподавателям. А когда до Феди дошел еще и смысл услышанного, то от неожиданности он ляпнул:
— Ты же ее уже читала.
— С чего ты взял? — очень холодным тоном спросила Оля, удивленно подняв брови и стараясь при этом улыбнуться. Актрисой она была неважной: не верил Федя в этот момент ее мимике. Но и что ответить — не знал.
— Ну-у, — протянул он, — мне так показалось. Когда ты… Когда ты…
— Когда я ее у тебя из сумки на перемене взяла, да? — подсказала Оля.
— Угу.
— Нет, мне просто хотелось узнать, что читает мой новый сосед по парте, — теперь голос Оли как будто оттаял, и улыбнулась она так, что Федя на сей раз не посмел усомниться в ее искренности.
Ему
— Бери, пожалуйста, — не раздумывая, сказал Федя и вновь извлек из сумки книгу. Оля взяла черный томик и положила к себе.
Общение на этом и закончилось, но в кабинет физики Оля и Федя шли уже рядом. Феде хотелось сделать для нее что-нибудь приятное, чтобы еще больше расположить к себе. Чем-нибудь помочь, может, что-нибудь подарить. Но с собой ничего не было. Да и что вообще нужно Оле, если у нее все есть?
Кабинет физики был открыт, оттуда как раз выкатывался параллельный класс. Заходя внутрь, «бэшки» — а Федя попал в «Б» класс, — как водится, обменивались с «ашниками» шуточками и подколками. Кто-то о чем-то договаривался, ребята сообщали друг другу и обсуждали только им интересные новости… Федя опять почувствовал себя совсем чужим. Артем оживленно болтал с незнакомым парнем из «А» класса, а Оля куда-то быстро вышла, уже привычно оставив свою сумку рядом с Фединой. Учителя не было видно, он, наверное, скрывался в лаборантской — небольшой комнатке, в которую вела дверь рядом с классной доской. Физик, похоже, был демократом и не выгонял учеников из класса во время перемены, как это делало большинство преподавателей.
Федя одиноко сел за парту и хотел уже достать из сумки «Братьев Карамазовых», да вспомнил, что книга теперь у Оли. Лезть к ней в сумку он не собирался, а потому, мысленно подосадовав на очередную незадачу, стал доставать и раскладывать на столе учебник, тетрадь, 1 дневник, ручку. Все это заняло совсем немного времени. До конца третьей перемены оставалось еще не меньше десяти минут. Ну чем еще заняться? Идти в коридор Феде не хотелось. Готовиться к уроку тоже, хоть он и не учил ничего, да и задания даже не узнавал; наверняка к нему не будут в первый раз придираться. Все-таки иногда хорошо быть новеньким.
Федя откинулся на спинку стула и стал покачиваться на его задних ножках, потом от нечего делать наклонился и заглянул в парту. Там среди каких-то мятых исписанных бумажек лежал большой, красивый, чистенький апельсин. «Надо же, — обрадовался Федя, ухватив шершавый, будто мячик для игры в русский хоккей, плод, — кто-то забыл. Наверное, из «ашек», а может, он тут уже пару уроков лежит, никто не заметил… Сожрать, что ли?» — подумал он, но тут же отмел эту мысль, найдя апельсину куда как более подходящее применение. Итак, Федя положил фрукт на место и с еще большим нетерпением стал дожидаться окончания перемены.
Оля вернулась в класс одной из последних, вместе с Артемом, когда физик уже объявился из-за школьной доски и в классе царила обычная перед началом урока легкая суматоха, сопровождаемая скрежетом двигающихся стульев, стуком сумок о крышки столов и приглушенными уже разговорами.
— …хорошо, — вполголоса что-то договаривал и Артем, усаживаясь на свое место за спиной Оли. — Как условились. Можешь даже не звонить. Приходи к четырем, и все.
— Приду, — буркнула Оля, и в классе воцарилась тишина: начался урок физики.