Весеннее контрагентство муз
Шрифт:
«Взрасти взрасти свои сады…»
Дактилоскопия ветров
Синий вечер соперничал оранжевым цветком лампы. Темнота вила свои шелка.
Он— (обводя лучистыми взорами)ночь отпечатлевается на морозных стеклах рисунками невиданно прекрасными. Формы флоры — зрительные — брошены на стекла. Ночь подобна садовнику — он грезит лишь о растительном мире. Деревья парка шумящие своей разновидной листвой; травы лугов, спутавшие свои волосы нереид — ах все, все выткано нежными пальцами ветра. Растение всегда стоит на дороге ветра. Растение покорно пробивается
1901–1915 г.
Hilaea
Петроград.
Сухопутье
Н.И. Кульбину
«Бредут тропой, ползут лесною…»
1
Бредут тропой, ползут лесною Клюкой руках, огнем очах Внимая стаи волчьей вою И ночи коротая рвах2
Проскачет звякающий конник, Обгонит пешеходов прыть И женщина на подоконник Иглу уронит, бросит нить…3
Иль колымагою влекома Княгиня смотрится лорнет, Не встретится ль пути знакомый Услада рощицы корнет.4
Но устаревший паровозик Но рельсохилые пути Заботливо бросали оси к Просторам слабенький верти. Ползут селенья еле еле Полян закабаленный край, Подъем и парный храп тяжеле Уют — вагончик синий рай!..5
Теперь же бешеным мотором Средь рельс и сталь и прямизны Дорожниц укрощенный норов Столиц капризные сыны. Полях по прежнему все пусто, А может больше нищета. Но ты взалкав, взревешь стоусто, Бросая утлые места. Деревня мимо, снова мимо, Экспресс одетище столиц Проносит даль неудержимо Парами сотканные птиц.Казань, 1914
«Поля черны, поля темны…»
1912 г.
«Ведь только шесть часов…»
Марии Петровне Лентуловой
Железнодорожный свисток
Единая эстетическая Россия
Сезон художественной жизни — под гром военной живительной непогоды — ознаменовался небывалыми явлениями.
Мы посетили выставки на которых «зубры» мирно висели на радость «крепких» художественных критиков, — и тут же рядом раскинулись доски-озонаторы-«натюрморты» и разная другая «бесшабашь», — «крикунов» и «отвергателей» — тех, имя кому футуристы — и кто, казалось, не мыслим был никогда не только смотреться, но даже «висеть» рядом — так таки вплотную — с изделиями, мудро написанными со всем знанием не только школы — прежних «веков» (!), но и вкусов и аппетитов быстро текущей толпы.
Вот вам указание на факт. Но не для этого я взобрался на изломанный лафет австрийской гаубицы— не для сего звучит мой хриплый голос.
Слово мое, мало заинтересованное успехом конечного результата, имеет целью показать перемену в настроениях и мыслях отчаянных голов — футуристов, главным образом, конечно, моей. Много пройдет времени (другое помешает), а на некоторых и надежды нет никакой — они никогда не сообразят почему их старые бутылки приклеенный к холсту, озонатор прибитый к доске — зависели вдруг рядом с куинджико-крыжицко-вершино-лукоморьевской мануфактурой.