Весеннее равноденствие
Шрифт:
— Раз Танечка сказала, нечего вам Кодекс переписывать и по депутатским приемам ходить. Жене надо больше времени уделять… Пусть Танечка идет в консультацию и получит соответствующую справку. Тогда у вас в райсовете дела по-другому пойдут.
На бланке депутат Готовцев набросал несколько строк, и парень обрадованно выскочил из кабинета. Андрей невольно улыбнулся, представив, как стремительно, перемахивая через несколько ступеней, он стриганет с третьего этажа и кинется к ближайшему автомату, чтобы позвонить о новостях своей Танечке.
Владелице добермана-пинчера Готовцев посоветовал не расстраиваться и не пугаться
Старуху в желтой кофте Андрей Алексеевич решил укротить короткими деловыми вопросами, чтобы избежать слезливого многословия.
— Что у вас?
— Вот, заявление принесла. Не дают мне отдельной квартиры, товарищ депутат…
— Где сейчас проживаете?
— Комната у меня…
— Сколько метров?
— Пятнадцать… За убитого сына… Похоронную копию я к заявлению приложила. За сына мне по закону квартира полагается.
Готовцев взял копию давнего извещения о смерти.
— Нет такого закона, товарищ Хохрякова… Читайте, за что ваш сын погиб. За честь и независимость социалистической Родины.
— Я, товарищ депутат, в той бумажке каждую буковку наизусть помню, — неожиданно печальным голосом откликнулась просительница. — Один ведь был у меня Геночка. Разве такое забудешь? Был бы жив, я, может, сейчас вместе с ним в трехкомнатной квартире проживала, внучат бы нянчила. Никого ведь боле у меня на свете не осталось… Тридцать лет лифтершей проработала, а теперь и открытки к празднику никто не пришлет, словечка поздравительного не скажет. Тошнехонько так человеку жить…
Готовцев вдруг сообразил, как не нужны его короткие и деловые вопросы. Не подходят они для разговора с матерью, переживающей обыкновенное человеческое горе. Решительно настроенная, она превратилась вдруг в одинокую старую женщину, носившую неизбывную материнскую печаль и не утратившую остроту потери. Может, и квартира ей была не нужна. Может, ей просто требовалось, чтобы лишний человек выслушал незатейливый рассказ о единственном ее сыне, умном и заботливом, окончившем десятилетку на пятерки и четверки, а в сентябре, одиннадцатого числа, павшем в боях под городом Орлом. Никто теперь, кроме матери, и не помнит, что жил на свете Геннадий Хохряков. Умрет она, и канет в неизвестность имя ее единственного сына. А он был, ходил по земле, радовался, строил планы, любил мать, работающую скромной лифтершей. И теперь она утверждала его имя, его память среди оставшихся людей. Утверждала наивно и нелепо, вписывая Геннадия Степановича Хохрякова в заявления, разносимые ею по приемам.
Андрей Алексеевич терпеливо выслушал Анну Семеновну, сказал, что разберется в ее заявлении, свяжется с военкоматом, что могила сына непременно отыщется и об этом ей сообщат письменно.
— Спасибо вам… Поговорила вот и легче стало. Теперь ведь редко так поговоришь. Все куда-то торопятся, вроде как от смерти хотят убежать. Свои дела делают, а про других никакой заботы нет…
Розоволикий ухоженный старик деловито положил на стол заявление, отпечатанное на десяти страницах машинописного текста.
— Прошу вас, как депутата, поддержать. Много наслышан о вашей отзывчивости и внимании к людям. Ваша ответственная должность…
— В
— Ходатайствую о назначении персональной пенсии за активную и многолетнюю общественную деятельность.
Из объемистого портфеля сама собой, как голубь из рукава циркового фокусника, появилась прошнурованная папка, тут же подвинутая к Готовцеву.
Андрей Алексеевич наугад раскрыл объемистый фолиант, на обложке которого было аккуратно указано количество содержащихся в нем документов.
— Не понимаю, простите… А это зачем?
— Справка, товарищ Готовцев. В двадцать втором году я вел на мельнице кружок политграмоты. Активно, так сказать, пропагандировал Советскую власть. Это нельзя сбрасывать со счетов.
— Бережливый вы человек… Ну а направление на протезирование зубов зачем потребовалось прилагать?
— Вы вчитайтесь, товарищ депутат. Вчитайтесь. Кем оно выдано? Облисполкомом! Ходатайствовали за меня как за ценного работника… В тридцать втором году. Как раз меня тогда направляли в совхоз для общего руководства.
— Как так для общего? Ага… вот написано. «Здоровье не позволяет заниматься усидчивым умственным трудом»… Знающий человек вам эту справку написал. А после совхоза вы где работали?
— На руководящих должностях. Театром заведовал, возглавлял водопровод и канализацию в райцентре, старшим инспектором областного общества слепых… Во время войны был мобилизован на трудовой фронт.
— Да, тоже справка имеется…
Почти часовой разговор между ним и депутатом выявил совершенно различные точки зрения собеседников в вопросе о назначении персональных пенсий, хотя бы и местного значения.
— Рановато вы обюрократились, — с угрожающими нотками в голосе заявил ходатай, укладывая в портфель фолиант, документировавший заслуги на ниве служения обществу. — Буду вынужден сообщить о вашей черствости к людям в соответствующие инстанции.
Готовцев тихо вздохнул, понимая, что угроза непременно будет реализована, что этот хапуга настрочит длиннющую жалобу и придется на ту жалобу писать оправдание, доказывать, что черствости не проявлял, что выставил с приема вымогателя, приноровившегося эксплуатировать Советскую власть, поскольку она запретила эксплуатацию людей. Придется тратить время и нервы, доказывать истину, что черное есть черное, а белое есть белое. А что делать? Быть слугой народа — это не значит ходить по ровненькой, аккуратно заасфальтированной дорожке.
Окончив очередной прием избирателей, Андрей Алексеевич вздохнул с явным облегчением.
Удача! В человеческой жизни она редка, как розовая чайка. Она умеет испытывать терпение, умеет поманить и ускользнуть из-под носа неизвестно куда. Надеяться на удачу — это мечтать о сборе урожая там, где ты не посеял. Искать ее — это пытаться наткнуться на огурец среди капустной грядки, полагая, что именно туда могло свалиться ненароком с неба огуречное зернышко.
И все-таки удача существует на свете. Вера в нее заставляла людей бродить по бескрайней тайге, перемывая сотни тонн песка в надежде, что на дне лотка останутся золотинки, заставляет покупать билеты денежно-вещевой лотереи в надежде получить за тридцать копеек автомобиль «Жигули» и угадать шесть цифр в Спортлото. Удача помогает людям быть оптимистами и активизирует их жизнеутверждающую энергию.