Весенний Маскарад

Вагари Атаман

— Ты разве никогда не замечал, Николас, что тебе тесно в этом мире?

— Тесно? Нет… У меня большой хороший дом… Куча свободного времени. Денег, правда, не всегда хватает, но…

— Подумай ещё раз. Разверни сознание. Ты разве не замечал, что есть некие барьеры, границы, клетка, забор, которые не позволяют тебе жить так, как ты хочешь?

— Барьеры?.. Что ты имеешь в виду? — недоумевал художник.

— Ты всегда хотел — с детства хотел — рисовать так, как никто. Ты хотел наладить связь с Космосом. Ты хотел донести людям свет высшего знания. Вместо этого ты пребываешь во тьме ложных ограничивающих убеждений и самообмана.

Ты обманываешь себя, убеждая, что живёшь по правилам, которые сам придумал. А в идеале ты хотел бы жить без правил. Барьеры воздвигнул ты сам. У тебя есть всё, чтобы их снести подчистую, Николас. Вместо этого ты продолжаешь воздвигать барьеры, включая мысли о свадьбе с Рэйчел. Ты не задумывался разве, что едва ты начал мечтать о свадьбе с Рэйчел — как она исчезла?

— Ну да, мы стали встречаться реже, — вслух подумал Трейпил.

— Это не удивительно. Она чувствует в тебе изменения. Ты внутренне растёшь и становишься опасным для неё.

— Что за глупость? Ведь я люблю её, скучаю по ней! — проговорил Николас, однако не очень уверенно.

— А ты никогда не думал над тем, что любишь её как муху, которая залетела в окно? И ты думаешь, что это единственное живое существо на Земле в принципе и единственное существо, которое обязано сделать тебя счастливым?

— Ни в коем случае! Рэйчел — ангел! Это я сам готов всё сделать для неё!

— Ты повторяешь заученный текст из любовного романа. Ты сплошь состоишь из чужих фрагментов, из осколков чужих масок. Ты теряешь себя, Николас. И только тогда, когда ты рисуешь сам, от души, ты находишь себя снова — это и позволяет тебе держаться.

Хэйес встал и направился в прихожую. Трейпил подумал, что тот вышел покурить. Через несколько секунд Николас устремился за ним из комнаты, но… удивительное дело — Хэйеса нигде не было! Художник в замешательстве окликнул его несколько раз и не получил ответа. Зато в дверь настойчиво кто-то затрезвонил. Николас, в полных непонятках о том, куда девался его друг, пошёл открывать.

Рэйчел. Девушка была возбуждена, глаза её ярко горели.

— Ах, Николас, я так соскучилась по тебе! — почти взвизгнула она и кинулась к нему в объятия. Она немедленно опутала его всеми руками, очень крепко прижалась и стала целовать, так, как будто была каннибалом.

Так оно и было. Николас вдруг впервые в жизни не почувствовал ничего. В голове его засело — Муха. Ему вдруг представилось, что на него сейчас налетела огромная красивая обольстительная муха в образе его девушки и стала паразитически оплетать его, захватывая в плен. Николаса напугали его новые мысли и чувства. Он сделал вид, что отвечает на ласки Рэйчел, однако с ужасом понял, что уже не считает её ангелом. Что он и Рэйчел — это что-то неправильное. Что должен быть он и только он. А Рэйчел в его жизни — лишняя муха, которая влетела в окно. Но он пока не знал и не представлял, как справиться с нахлынувшими странными мыслями. Рэйчел же, однако, ничего не замечала.

* * *

Вопреки моим ожиданиям, день начался бодренько. Да, я не спала целую ночь, однако чувствовала лишь лёгкое состояние усталости. Сегодня семь уроков, контрольных нет, так что можно и пережить. А днём, придя домой, обязательно посплю.

В школе тихо. Никаких мафиозных сходок и дел. Никаких Ханров и Денгеров, никаких козней с их стороны. Происшествие в пятницу сгладилось истекшими

выходными, забылось. Впрочем, я обратила внимание на то, что у нас появились новые и дополнительные охранники. Раньше был всего один дежурный, а сегодня их трое. Они со строгим и свирепым видом расхаживали по первому этажу, каждый раз одёргивая шалунов и спрашивая документы у родителей. Тут же я подумала, что, к сожалению, против Ханра и Денгера это плохая защита: ушлые пацаны из шпаны найдут, как пролезть в любую дырку, если захотят добраться до Прэди.

День учебный уже заканчивался, когда я лениво подумала, что завтра неплохо бы спросить Когана или Прэди напрямую о том, как дела. Может, Ханр и Денгер отстали от него? У меня полно других забот. Мне надо готовиться к празднику Остары — Весеннему Маскараду у Альберта Брэдла, и мне надо заниматься таинственным расследованием кражи рапиры. Теперь мне ещё прибавилась миссия спасти сестру от рук серийного маньяка. Необходимо сегодня же вечером на Базе узнать о нём! Расспросить Аманду, Рома — кого угодно. Да, и с Мэттом мы про аномальные активности в Зале Исторических Ценностей музея Дерва так и не поговорили. А как там дела у Фрэнка, раскопали ли они что-нибудь?

Школьный день завершился. Я шла домой. Ух, сказывается всё-таки отсутствие сна ночью. Голова тяжёлая. Приду домой, посплю. Ну их в баню, эти уроки. Сделаю после семи вечера, с семи до девяти. Придут родители с работы — скажу им, что пошла гулять с Питом или Эллен, а сама дёрну на Базу, узнаю там подробности. Ром наверняка там будет.

Я пришла домой и принялась за обед, ибо из-за недостатка сна у меня вырос аппетит, я почувствовала усталость и решила восполнить растаявшую энергию калорийным куриным супом, котлетами с макаронами, кетчупом и хлебом. Едва я себе всё это разогрела на плите и наложила в тарелки, в гостиной раздался телефонный звонок.

Эллен ещё не было, скорее всего, она ещё учится в колледже. Тут же я подумала о том, что для неё это не безопасно. Я была бы более спокойна, если бы она сидела у меня дома весь сегодняшний день, с оружием в руках, заперев все окна и двери. Телефонный звонок напомнил мне о кузине и её проблеме. Вот будет забавно, если это звонит тот маньяк? Что ж, сейчас я с ним сама поговорю и заставлю отстать от моей сестры! Я решительно взяла трубку, предварительно прожевав кусок хлеба — свой обед я уже начала есть.

— Алло?

В трубке непонятное шуршание. Потом я услышала звук улицы, ветра — ветер такой, что прямо задувал в трубку. Вообще, я люблю ветреные дни. В такие дни погода всегда отличная. Несмотря даже на то, что весна. Вот весна и ветер — компромиссное всегда сочетание!

— Алло! — переспросила я более решительно.

Снова молчание, шуршание. Я собралась уже положить трубку, и услышала всхлип.

— Привет, Клотильда.

Салли Айнрос, моя одноклассница, девушка Джиллса. Почему же тон её такой безрадостный и безысходный?

Салли чрезвычайно редко мне звонила. Мы с ней не особо дружим, относимся друг к другу хорошо. Мы с ней дрались плечом к плечу против школьной мафии — Кэти Рикас и её подельников, и Салли бесстрашно тогда нам помогла. То, что она позвонила мне сейчас, удивительно. Тут же вспомнила, что в школе её сегодня, кажется, не видела.

— Клотильда, я… в общем, встретиться с тобой надо.

— По поводу? — с любопытством насторожилась я. Вот такого, чтобы Салли приглашала меня на встречу, никогда не было.