Весенний семестр
Шрифт:
– Попалась, - тихий голос над ухом к жару добавил ещё и мурашки. Вот... невезуха!
– Надо поговорить, - сказал этот маньяк уже нормальным голосом и потащил куда-то.
– Да отпусти ты меня, а если нас увидят, ты... идиот!
– начала запоздало брыкаться я. Но Марата это не остановило. Его вообще вряд ли сейчас что-либо остановило. Через минуту, меня впихнули в подсобку между швабрами и вошли в полутёмное маленькое помещение сами. За нами закрылась дверь. Вот ...! Я даже стукнуть между ног его не успела, эта зараза предотвратил покушение на своё основное имущество и... прижал меня к двери подсобки.
– Ты совсем спятил, да?
– ошарашено прошептала я, глядя ему в глаза. Они сейчас казались совсем чёрными и затягивали, затягивали....
– Да!
– прорычал я. В глазах помутнело и я сделал то, о чём мечтал с понедельника прошлой недели и чем грезил с субботы - поцеловал эти наглые, вредные и такие сладкие губы. Вкус кофе и ментоловой жвачки, острый язычок, руки на моих плечах и..., моим под её свитером - всё это снесло мою башню окончательно. Я ещё сильнее прижал это блондинистое чудо к двери. Ну же ответь, ты же сама этого хочешь! Мысленно умолял её я. И... она ответила. Обмякла в моих руках, обняла за шею и неуверенно приблизила поближе лицо.... Мы застонали. Оба. Я правда схожу сума! Мало того, что фактически сорвал лекцию самому себе и примчался сюда, да ещё и веду себя, как умалишённый... маньяк! Но сейчас..., когда увидел, как она сидит там, в коридоре и пишет что-то свернувшись в три погибели..., захотелось отшлёпать эту дуру. Спину же себе искалечит же! А когда она заговорила со мной на 'вы', я чуть прямо там не хватил её и не доказал, что.... А когда она споткнулась..., а если бы я не успел? А если бы она упала? А...
– Больше никогда не прогуливай мои пары, поняла?
– оторвался от её губ только для того, чтобы произнести эту фразу, но сказать что-либо не дал. Смысл, всё равно возражать будет?
– Никогда не носись по коридорам и лестницам на каблуках....
– прошёлся губами по шее и потёрся носом.
– Поняла?
– цепочка поцелуев до маленького ушка и тихий вздох. Как же красиво она вздыхает....
– Поняла..., ты сошёл сума....
– и крепче обняла меня за шею. Я поднял голову и, улыбнувшись, потёрся своим носом о её носик.
– Возможно, но....
– тут зазвонил мой мобильник. Я не хотел брать трубку, не сейчас, когда в руках у меня моя стервочка, и снова прижался к губам девушки. Но мобильник звонил и звонил.
– Ответь, идиот, - прошептали мне в губы. Я усмехнулся... и послушался. Когда я последний раз слушался девушку? Да никогда..., даже мама не могла меня заставить делать что-либо без моего желания.
– Марат Анатольевич?
– раздался голос в трубке.
– Это Игнат Сергов, староста...
– Ближе к делу, я занят, - рыкнул я раздражённо в ответ, ещё бы, меня прервали на самом интересном месте!
– Простите..., - правильно делаешь, что боишься, - но у нас сейчас пара, а вас нет, - я отступил от малышки, чтобы она не слышала, кто мне звонит, ведь это отличный предлог, чтобы....
Я всего лишь на секунду прикрыл глаза, а она уже испарилась! Вот это девка!!! Да ей шпионкой работать надо! Сколько можно от меня бегать? Я что кусаюсь? Ну ладно, бывает, но не её, а если и её то, только чисто в воспитательных целях.
Ксю
Выбежала я из здания универа, как ошпаренная. Сердце колотилось, как бешенное, не говоря уже о боли в губах и ощущениях его рук на своём теле.... Я тряхнула головой. Вот же сволочь, этот Марат! Маньяк! 'Но ты тоже участвовала в процессе или не помнишь?' - внутренний голос как бы потешался надо мной. Я снова потрясла головой, чтобы выкинуть ненужные мысли и прояснить сознание. Помогло слабо, но... помогло. И тут я увидела троллейбус! Мой!!! Только бы успеть!!!
Я побежала, сломя голову так быстро, как могла. Добежала! Успела. Уф! И уже в троллейбусе отдышавшись и предъявив БСК, я посмотрела на остановку и... встретилась взглядом с ним. Это война, Ксюша. Это Война.
История 4.
Логика.
(За вдохновение на эту главу спасибо одной читательнице 'Баек'. Аljona, без тебя бы этой главы не было)
'У женщин она хоть какая-то, но есть, а вот
и тем не обладают! Делают, что хотят!'
К.С.
Ксю
Прошло две недели с тех пор, как за мной стал охотиться маньяк (ну а как по-другому назвать Марата?). Самые жуткие две недели в моей жизни. Его пары были единственными, на которых я не спала! Это же до какой степени надо было меня довести?! А??? Постоянные придирки, сложнейшие вопросы и... то, что меня просили остаться после пары. Ох! Чего мне стоили эти задержки 'после пары'! Меня каждый раз целовали, прижав к двери, да так, что я потом ровно по коридору идти не могла. Ну, точно маньяк! И ведь рассказать я не могла никому, даже подругам..., потому что.... Потому что мне нравилось это. Что-то в этом есть, животное что ли, когда тебя парень прижимает к стенке и целует так, что голова отказывается работать вообще. Короче, я сошла сума, а поэтому, чтобы встать на него (ум то есть) обратно, сопротивлялась Марату, как могла. Это была моя последняя защита. Ведь как только я ему сдамся - он меня выбросит и забудет, а я... останусь ни с чем. Нет, фигу, что-либо он от меня получит! Поэтому я и сопротивлялась... из гордости и наверно из страха, а может и из-за вредности, не суть. Благо меня не оставляли мои подруги. Особенно Оля, она давала советы, как, где и какие подлянки можно устроить этому жмоту, ну или хотя бы как успокоить нервы. Вот, к примеру, сейчас, когда наш поток сидел на паре лекции по логике (вводный курс для того, чтобы лучше понимали 'суть вещей', как сказал зам-декан) и слушал замысловатые логические цепочки преподавателя, от которых мозги свихнутся и уедут в Тимбукту (Семён Всеволодович хороший, просто предмет мне немного фиолетовый), я задумчиво рисовала в тетради карикатуры... на Марата. А что? Оля сказала, это ОЧЕНЬ успокаивает нервы. Вот я и воспользовалась советом. На тетрадном листе я (а кто ж ещё-то?), перекинув Марата через колено, лупила очередным рефератом по мягкому месту, приговаривая при этом: 'Вот тебе ещё реферат и ещё! И ещё!'. Д-а-а-а. Красивая штука получилась. Надо Оле показать.
Я ещё раз полюбовалась на своё художество и, наконец, соизволила посмотреть на доску.
– ....Проходим круги Эйлера, - говорил преподаватель, ходя возле доски, как маятник (решил учить нерадивых студентов с помощью гипноза?).
– Это такое отношение, которое существует между объемом понятий, например 'учащийся' и 'комсомолец'. Некоторые (но не все) учащиеся являются комсомольцами; некоторые (но не все) комсомольцы являются учащимися. Не заштрихованная часть круга А отображает ту часть объема понятия 'учащийся', которая не совпадает с объемом понятия 'комсомолец'; не заштрихованная часть круга B отображает ту часть объема понятия 'комсомолец', которая не совпадает с объемом понятия 'учащийся'. Заштрихованная часть, являющаяся общей для обоих кругов, обозначает учащихся, являющихся комсомольцами, и комсомольцев, являющихся учащимися....
– продолжил говорить он.
– И ваше задание на семинар, придумать свой собственный пример кругов Эйлера....
У меня в голове тут же возникла мысль, и я стала увлечённо рисовать в тетради, перевернув страницу, картинку не с двумя кругами, а тремя. А чего мелочиться-то? В первом круге я написала: 'не спит по ночам', во втором: 'разбирается в технике', в третьем, что 'чел вечно голоден'. Ага. Тааак, теперь будем думать о том, где эти круги сходятся друг с другом.... Кто у нас не спит по ночам и разбирается в технике? О! Точно Бэтман!!! Т-а-к, Б-Е-Б-Т-М-А-Н. А кто не спит по ночам и вечно голоден...? Студент? Граф Дракула? Пусть будет Д-Р-А-К-У-Л-А. Да, но кто голоден и разбирается в технике.... Я почесала репу и задумалась. Человек-паук, нее, этого тетя кормит.
– Псс! Леха!
– позвала я парня, сидящего впереди меня.
– Чё?
– парень играл с другом в 'морской бой' (телефоны сели у обоих - судьба, не иначе) и, понятное дело, был очень занят. Кажется, его топили и по-крупному. Не надо было ему связываться с Веней, этот чувак любого положит на лопатки в 'крестиках-ноликах', 'морском бое', 'виселице', ну и так далее. Во что ещё там студенты на парах режутся со скуки?
– Ты не знаешь, кто и разбирается в технике и вечно голоден?