Весна в душе
Шрифт:
– Тогда скажите, как же, по Вашему мнению, нужно правильно обращаться с торговцами?
– Как минимум не громить прилавки и не обдирать бедняков до нитки.
– Кто Вам наплёл про разгромленные прилавки?
– удивилась Анжелина.
– Я сама неоднократно была свидетелем того, как ведут себя Ваши кавалеры!
– Даже если так, значит, на то были причины, - стояла на своём красавица.
– - Слишком строптивых нужно учить подчиняться власти!
– Торговец рыбой, по-Вашему, заслуживает таких действий?
– отпарировала принцесса Уэльская.
– И непомерно высокого
Анжелина рассмеялась низким грудным смехом, от которого у обеих принцесс холод пошёл по коже.
– Ах, Ирена Луиза, недаром людская молва наделяет Вас слишком добрым сердцем! Даже маскарад, которым Вы увлекались в прошлом году, не сделал Вас ближе к народу! Да вглядитесь в этого торговца - он выглядит как жирный кот! Считаете, что он беден и голодает? Нисколько! Он достаточно богат, чтобы держать лавку в центре Лондона! Чтобы обеспечивать рыбой полгорода. Других конкурентов возле него я и не вижу, значит, все местные рыбаки работают именно на него! И продаёт он рыбу мелкими корзинами, чтобы она всегда была исключительно свежей. Сначала научитесь отличать зажиточного мещанина от бедного рыбака, а потом указывайте мне, какие налоги назначать, Ваше Наследное Высочество!
– намеренно подчеркнув титул сестры, продекларировала Анжелина.
Ирена стушевалась. Ей и в голову не приходило, что на знакомого торговца, возможно, действительно работает несколько наёмных рыбаков...
– Допустим, Вы правы. Но тогда нужно делить сборы соразмерно доходу...
– Глупости это всё! Его доход каждый день разный, а нам нужен месячный налог. Или Вы прикажете брать по 20 шиллингов с крестьян, которые выращивают хлеб и в одной рубахе ходят и зимой, и летом? Цена хлеба, чтобы Вы понимали, ниже цены рыбы.
– Какие у Вас жуткие примеры, маркиза, - вставила слово содрогнувшаяся Эвелина.
– Я говорю всего лишь правду: то, что я вижу, то, что знаю. Уж поверьте, обитателей Линкольна, Беркшира и Лондона я сумела отлично изучить!
– Нет, - помотала головой Ирена.
– Это всё неправильно. Я считаю, что нельзя брать высокие налоги ни с крестьян, которые и без того поставляют нам провизию, ни с мелких торговцев. Есть же купцы, которые привозят золото караванами, есть ювелиры, которые делают украшения для знатных особ. У них больше водится денег.
– Вы только «считаете», моя дорогая, - прошипела Анжелина и сверкнула своими агатовыми глазами на кузину, - а я знаю, как обстоят дела на самом деле. Чем богаче человек, тем сложнее из него выбить шиллинг. Я прекрасно понимаю, что беднякам живётся несладко, но после тех реформ, что провёл мой крёстный, они должны молиться за нашу власть, давшую им право жить на своих землях свободно и передвигаться по графствам без налогов! Но более ничем им помочь не можем ни я, ни Вы! Каждый рождён в своём сословии. И этого не отменить. И дело сюзерена - брать дань с вассалов[1]. В королевскую казну поступают налоги из каждого графства. А уж какими средствами феодалы выбивают их из жителей - не Вам судить.
– Но народ верит в доброго короля, - вспыхнула Эвелина.
– Милая моя, - усмехнулась Анжелина.
– Вы совсем
– Всегда богатый?
– прищурилась Ирена.
– Это армия, это флот. Вот что даёт королю силу. А за подобные вещи нужно платить. Никто не служит бесплатно.
– Зачем же тогда нужно богатство, которое прячется в подвалах, если не им оплачивается флот?
– не унималась Эвелина.
Красавица только закатила глаза, понимая, что рядом с ней несмышлёныш.
– Посмотрите на себя, дорогая принцесса. Вы отнюдь не бедно одеты. Под Вами отличная кобыла. Кстати, кузина, - обернувшись к Ирене, добавила девушка, - в отличие от Вас я с зимы довольствовалась случайными лошадьми, пока одному из моих поклонников не пришла в голову счастливая мысль подарить мне Графа. Лошади, понимаете ли, тоже недешёвое удовольствие. Подозреваю, что Вы об этом не задумываетесь, ведь Вам с детства всё доставалось на блюдечке!
Ирена опустила взгляд. Она вспомнила, что среди городских жителей, действительно, мало кто имел хорошего коня.
– Вы считаете меня жестокой, но, тем не менее, пользуетесь результатами моей работы. Пока мой крёстный отец - канцлер, я буду помогать ему со сбором налогов. И не только на своей родовой земле, но и в Лондоне, который принадлежит напрямую королевской казне.
– Я поняла Вас, Анжелина, - ответила Ирена.
– Но я не хочу, чтобы в юрисдикции казны были такие непомерно большие налоги!
– Тогда попробуйте заняться сборами сами, - усмехнулась красавица, - а я погляжу, как Вы сможете давать балы и маскарады после этого! Так уж сложилось, что кто-то ходит в шелках, а кто-то исполняет всю чёрную работу. Судьба дала мне вторые роли, так будьте любезны Вы - та, у которой лишь лилии на венце[2], - считаться со мной! То, что Вы называете низостью, на самом деле - необходимость. Возьмём для примера Ваших верных друзей, известных как Лесные стражи, которых Вы соизволили посвятить в рыцари совсем недавно...
– Анжелина, не касайся этой темы!
– мгновенно откинув вуаль и направив пронзительный взгляд бирюзовых глаз в сторону кузины, строго произнесла принцесса.
– Ты ничего о них не знаешь!
– Потому мне и интересно, за чей счёт они живут. Неужели виконт настолько богат, что может позволить себе содержать личную армию в 39 человек?
– Анжелина, я прошу тебя, не будем говорить о моих рыцарях...
– прошептала Ирена.
– Хорошо, я не буду говорить о них, но и ты тогда не мешай мне выполнять свои обязанности, - тихо ответила красавица.
– Я уеду. Только пообещай, что твои люди не причинят никому вреда. Что никто из торговцев не пострадает.
– Обещаю, - кивнула маркиза.
– Мне самой не выгодно избавляться от хороших налоговых резидентов[3].
Ирена развернула Бурана, опустила вуаль и умчалась по улице прочь. Эвелина покачала головой и тоже пришпорила лошадь.
Анжелина проводила всадниц взглядом, после чего вернулась на площадь и крикнула:
– Кавалеры, за мной! Лорд Маунтжой, 15 шиллингов от старика добейтесь сегодня!