Весна войны
Шрифт:
– Зачем?
– А вы разве никогда не встречали любопытных людей?
– Тех, которые сдирают с людей кожу ради любопытства, еще ни разу не встречал.
– Вот сейчас вы путаете любопытство с тем, что я только что назвал потребительским уровнем. Нам жизненно важно было получить некую информацию, и причин церемониться с методами не было. Но оставим это. Итак, ваша эпоха. Как далеко она отстоит от нынешнего времени?
– Не знаю. Вот как далеко от нас время, когда вымерли последние мамонты?
– Уж извините, но точного числа знать не могу. Слышал
– Язык, на котором я говорю, почти не изменился. Он мой родной. На нем почти все в этих краях говорили. Ну, или на его диалектах. Как может сохраниться язык, и при этом никто не знает о времени, в котором на нем говорили?
– Не совсем понял, о каком языке идет речь.
– Я о том, на котором говорят местные жители, а не о том, на котором мы сейчас общаемся.
– А, вот вы о чем. Запутали меня немного. Их язык, по сути, – археологический экспонат. База с ним хранилась наряду с другими древностями в музее, который они называют Цитадель. Веками поддерживают это строение. И никто действительно не знает, сколько лет этому языку. Даже я, к сожалению, ничего не могу сказать по этому поводу. Мне довелось родиться в эпоху, когда вся планета пришла к единому наречию. На своих диалектах продолжали общаться лишь отдельные группы ортодоксов, но им недолго оставалось этим заниматься. Сам я лингвистикой не увлекался, так что шире раскрыть вопрос не могу. Может, вы скажете больше?
– В мое время на этом языке общались миллионы. Жили они на северо-востоке материка. Примерно от этих мест и до пролива, который отделяет этот материк от Америки. Вы знаете, что такое Америка?
– Два материка.
– Да, Южная и Северная.
– В эпоху, предшествующую последней войне, да и задолго до нее, Америка называлась по-другому.
– Ну, вы пришли со времен нашествия звездной саранчи, там, наверное, еще старое название употребляли.
– Вы ошибаетесь. Во всем ошибаетесь.
– Как это?
– Ну, во-первых: во времена войны с чужими Северная Америка называлась Амиль, а Южная Бадазиль. Согласитесь, что ничуть не похоже. И второе: я не пришел из времен, сопутствующих нашествию. Я, как и вы, продукт куда более древних эпох. Вот и хочу узнать о вашей побольше. Интересно, как много нас разделяло?
– Сколько лет назад вы родились? И как получилось, что вы древнее всех? Я думал, что радикалы родом из времен войны с саранчой.
– Вы любопытны, как и я, но переполнены чужими заблуждениями. Давайте отвечать на вопросы друг друга последовательно, а не перебивать. Итак, что вы можете сказать о своей эпохе? Как давно это было?
– Я тоже не специалист по мамонтам, но в мое время считалось, что они вымерли около пяти тысяч лет назад. Точнее, последние их представители, на тех самых островах, возможно. В этой информации я не уверен, повторяю лишь то, что слышал от других.
– Я в своей тоже не уверен. Может, найдется точка соприкосновения
– Вряд ли. Кометы разве что, но по ним вряд ли получится привязать время. Хотя… Крабовидная туманность – это остатки взрыва сверхновой. Событие было замечено на Земле примерно за тысячу лет до моего рождения. Взрыв был таким сильным, что звезду видели невооруженным глазом даже днем. Вот все, что вспомнил.
Элай покачал головой:
– Влад, поблизости от нас хватает остатков сверхновых, нужны более точные данные. Как наблюдать эту туманность? Помните ее характеристики? Хоть что-нибудь?
– Я не астроном, ничего больше не могу сказать. Может, лучше археологию на помощь позовем?
– А с ней что?
– Вам знакомы пирамиды Египта? Древние огромные сооружения из камня?
– Египет? Где это?
– Северо-восток Африки. Континент, который юго-западнее нашего. Если дадите карту, могу показать.
– Не надо, я понял, о чем вы. И смутно помню, что там действительно были очень большие древние сооружения. Они, к сожалению, были уничтожены во время религиозной смуты. Было это почти за полтора века до моего рождения. Не уверен, что мы говорим об одном и том же, но ничего другого я с той частью света связать не могу. И понятия не имею, как выглядели те сооружения изначально и насколько древними были. Но точно помню, что пирамиды были в Бадазиле.
– В Южной Америке?
– Да. Но они там, насколько я знаю, преимущественно из земли и глины, а не камней.
– Плохо…
– Что не так?
– Я отвратительно знаю доколумбовую историю Америки и не могу точно сказать, когда создавались те пирамиды.
– Доколумбовая история?
– Колумб – знаменитый мореплаватель. За пятьсот лет до моего рождения люди этого материка не знали о существовании Америки. К тому времени появились более-менее безопасные корабли, способные пересечь океан, и Колумб оправился на запад. Он не искал новые земли, он хотел найти короткий путь к восточной оконечности своего материка. В мое время его называли Евразией. Люди в ту эпоху только-только начали подозревать, что Земля имеет форму шара, и он, пользуясь этим, хотел наладить торговлю со странами, где были очень ценные по тем временам товары. Искал удобную дорогу к ним. Но размеры Земли оказались куда больше, чем предполагал Колумб, и вместо восточной Азии он приплыл в Америку. Причем так и продолжал считать ее Азией.
– Как можно не знать, что Земля имеет форму шара?! Точнее, близка к ней?!
– Было время, не знали. Точнее, знания имелись, но по разным причинам они не были распространены.
– Что за причины?
– Ну, например, религия. Так уж вышло, что наиболее развитые народы в ту эпоху жили на западе этого материка. И там же религиозные власти вели борьбу с инакомыслием. За высказанные идеи, противоречащие церковным доктринам, можно было отправиться на костер.
– У туземцев сейчас похожая ситуация.