Вестероские приключения
Шрифт:
«Это Эллария, сомнений не было, и она чертовски хороша». Моя темнокожая подруга потянула меня за рукав, опуская на колени рядом с собой. Но мне все-таки удалось немного проследить за происходящим. Она пришла в присутствии нескольких мужчин, показывала им на одну из высоких стен просторного помещения и яро жестикулировала. Мужнины развернули перед ней пергамент, и она закивала им в ответ.
В это же время в холл стали приносить бочонки с какой-то интересной субстанцией. От нее исходил своеобразный запах. А потом я поняла, что это были краски. Они собирались
С тех пор, моим любимым занятием было таскаться через холл и смотреть, что делают эти мужчины. Среди них был один пожилой, и двое помоложе. Они соорудили деревянные мостики, чтобы рисовать на любой высоте не маленькой стены, а потом принялись грунтовать ее.
Мне было очень любопытно заглянуть в эскиз, и понять, что они хотят изобразить. Но пергамент с картиной всегда находился от меня в недосягаемости. Художники тем временем стали наносить на стену контуры своей работы, и я начала понимать, что там изображена батальная сцена. Стена каждый день наполнялась разными цветами. Множество воинов, в разноцветных доспехах сражались друг с другом. Мои руки просто изнывали от желания взять кисть, и внести свою лепту.
Однажды вечером, когда я дольше обычного старательно отмывала разлитую по всюду краску, я дождалась, когда художники отошли и, подойдя к стене, взяла в руки оставленную ими палитру и кисть. И принялась рисовать. Я решила нарисовать цветок, под ногой одного из сражающихся. Когда-то в юности, я ездила на роликах, и, скрываясь от полицейских патрулей, рисовала на стенах офисных зданий цветы и птиц. Пару раз меня ловили, и налагали на отца штрафы, по этому, наверное, он очень не любил когда я рисовала, и поэтому, наверное, я не пошла, учиться на дизайнера.
– Что ты рисуешь? – спросил детский голос за моей спиной.
От неожиданности я вздрогнула. И повернулась, передо мной была маленькая девочка, ей было около пяти лет. Темные внимательные глаза и черные волосы.
– Это цветок, его раздавили, не заметили, но он все равно красивый, верно? – Улыбнулась я ей.
– Верно. А как тебя зовут художница? – спросила малышка.
– Хлоя, меня зовут Хлоя, и я не художница … я тут убираюсь, а как зовут тебя?
– Все зовут меня Ами! – улыбнулась девочка.
– Какое звонкое у тебя имя. – Похвалила я. Наверное, родители долго выбирали имя для такой красивой девочки.
– Отец сказал, что навал меня в честь сказочной принцессы, Падме Амидалы, ее убил злой король, он сказал.
– Амидала? Тебя так зовут? – Девочка кивнула. «О нет, он назвал в честь меня, их с Элларией дочь»...
– Ты тоже знаешь эту сказку? – продолжала свой детский допрос малышка.
– Я, кажется, ее слышала, когда-то давно … – смутилась я: – Но мне очень хотелось бы снова ее послушать, а сколько тебе лет? – я решила узнать хотя бы примерные хронологические рамки моего провала во времени, но видимо не в этот раз …
– Ами, вот ты где, мы же договаривались не прятаться на нижних этажах, мама уже потеряла тебя …
Из полумрака появился Оборин, увидев меня рядом с девочкой,
– Иди сюда, Ами! – крикнул он ей, не приближаясь к нам. Я услышала удаляющийся детский бег.
– С кем ты разговаривала? – Спросил ребенка Красный Змей, поднимаясь по лестнице.
– Ее зовут Хлоя, она нарисовала красивый цветок, который раздавили …
– Любопытно … – отозвался дорниец.
– Но он все равно красивый …
Я не могла уснуть всю ночь. Это было невыносимо. Мне нужно отсюда выбираться. Иначе моя нервная система этого не выдержит.
Назвал дочь в честь меня, но ведь ее должны были назвать – Элия Сэнд. Но Элия жива. Мертва Лианна. И это ее смерть повлияла на Оберина, но он назвал ребенка тем именем, которым я ему представилась. Значит, на него повлияла моя смерть, и он назвал так свою дочь, потому, что всегда хотел помнить обо мне. Какой же кошмар …
А еще я думала о том, о чем вообще старалась не думать последнее время, о том, что моему мальчику, наверное примерно столько же, сколько и этой девочке сейчас … И он растет там один, без материнской любви, в этом ужасном Красном Замке.
Мне стало так плохо, что я впервые не смогла сдержать слезы. Я тихо и беззвучно плакала во мраке этой каменной пирамиды, и мне было не с кем разделить свое горе.
– Хоя, не плакать! – Бахати села рядом со мной, и принялась гладить меня по голове.
Я села на постели и обняла ее: – Милая, милая моя Бахати, если бы я могла рассказать тебе о себе, о том кто я, о том, как мне тяжело находиться здесь, если бы ты понимала меня … может быть мне стало бы легче, если бы я могла с тобой поговорить … – Я была благодарна ей, даже за эту молчаливую поддержку, а иначе я просто сошла бы с ума.
Комментарий к Часть 2. Пирамида А вот и новая глава, что думаете? )))
====== Часть 2. Гробница ======
Спустя несколько дней, я твердо убедила себя в том, что мне нужно сбежать. Для этого, мне нужно было раздобыть себе другую одежду, иначе в этом наряде я далеко не уйду. И как я понимаю вместо ошейника, в случае побега, при наилучшем исходе, когда меня поймают, то поставят рабское клеймо на пол лица. А при худшем, могут и убить, в назидание всем остальным.
Я даже несколько раз озвучила свою идею моей темнокожей подруге, та как обычно улыбалась, видимо приглашать ее сбегать со мной, занятие бесполезное.
Но я на всякий случай стала внимательнее смотреть за сменами стажи, и стаскивать из столовой еду, которая могла какое-то время храниться.
Я уже много времени не выходила на открытое небо. Вся моя жизнь проходила в пирамиде, и в основном в помещениях напрочь лишенных окон. Видимо там, где жили хозяева пирамиды, были и балконы и окна, но в этих местах убирался кто-то другой, мы же с напарницей, мне нравилось ее так называть, специализировались в основном по лестницам, коридорам и прочим темным местам.