Вестфолд
Шрифт:
– Любовница, ну и что? – спокойно спросил Адриан. – Не первая и не последняя. У меня было много женщин, ты это прекрасно знаешь. Когда ты выходила за меня замуж, тебя это не смущало.
– Не-эт, – протянула Лаура, – эта не такая, как все. Это все из-за нее. И сейчас ты заговариваешь мне зубы только для того, чтобы я ее отпустила и она снова была с тобой.
– А с чего ты взяла, что она так сильно мне нужна? – приподнял бровь Адриан. – И если бы даже она была нужна мне, с чего ты взяла, что мы собираемся быть вместе? Если не веришь мне на слово, рассуди сама. Вот его видишь? – Он махнул рукой в сторону Уилла. – Что он, по-твоему,
– И о чем ты хочешь поговорить? – Голос Лауры звучал вызывающе.
– О тебе. Ты слышала, что сказал Статли. Если ты сейчас наделаешь глупостей, он не выпустит тебя отсюда живой. Замок теперь в его полном распоряжении, и я ничего не смогу для тебя сделать. Но если ты сейчас опустишь нож, можно будет все исправить. Я сумею договориться о том, чтобы нас с тобой отпустили.
Он повернулся за поддержкой к Уиллу, и тот утвердительно кивнул.
– Ты лжешь.
Рука Лауры задрожала не то от переживаний, не то попросту от усталости. Она посильнее сжала рукоять, но из-за излишне резкого движения лезвие сильнее прижалось к моей шее. Я резко втянула в легкие воздух и зажмурилась, но кинжал остановился, успев прочертить на коже лишь очень неглубокую царапину.
– Тебе совершенно безразлично, что случится со мной! – Лаура даже не заметила, что между делом чуть было не стала убийцей. Я медленно выдохнула и открыла глаза. – Думаешь, я не помню, что было тогда, в ночь после нашей свадьбы? Не помню, как ты сбежал из замка?
– Сбежал, – невозмутимо подтвердил Адриан, – только ты тут ни при чем. Я сбежал бы от любой другой женщины, окажись она на твоем месте. Не понимаешь? Я не из тех, кто женится. У меня не было ни малейшего желания вступать в брак. Как верно отметил твой отец, ни один мужчина не хочет жениться. Я – еще меньше других. Поэтому я ушел. Только и всего. Ничего личного в этом не было. Но я все-таки твой муж, и поэтому твоя судьба мне небезразлична. Поэтому я хочу, чтобы ты поступила благоразумно. Тогда мы сможем уехать отсюда и попробуем начать все сначала. Раз уж ни у тебя, ни у меня в этом графстве ничего не вышло.
– Может быть, – негромко сказала Лаура. – Может быть, ты и прав. Я подумаю. Но с ней я все равно разделаюсь.
Долгие разговоры дочке шерифа надоели. Она уже наметила план действий, и никакие аргументы, сколь здравыми они бы ни были, не могли заставить ее передумать. С самого детства Лаура де Оксенфорд привыкла получать все, что хотела, по одному мановению руки. Теперь же к сформировавшемуся за долгие годы характеру добавился шок, связанный с событиями этого дня. Смерть отца, штурм замка, потеря привычного статуса хозяйки – все это могло пошатнуть психику и более уравновешенного человека, чем Лаура.
– Как видишь, это я тебя обыграла, запомни это раз и навсегда.
Левой рукой она схватила меня сзади за шею, видимо решив, что перерезать горло так будет удобнее. В следующее мгновение ее хватка ослабла. Кинжал выпал из правой руки, ударил меня по бедру и соскочил на пол. Я не видела, как Лаура осела
Первую пару секунд я продолжала сидеть в прежнем положении, опустив несфокусированный взгляд на валяющийся возле ножки стула кинжал. Потом, тряхнув головой, обернулась, опираясь рукой о спинку. Тело Лауры лежало на полу, волосы разметались в разные стороны, на темно-синем платье отчетливо проступило алое пятно. Подняв глаза, я увидела стоящего чуть позади Рональда. Вид у него был слегка виноватый, он поспешно возвращал в ножны окровавленный клинок.
– Нортфолк, ты что, с ума сошел?! – закричал Адриан, нарушая установившуюся на несколько мгновений тишину.
– Прости, Адриан. – В голосе Рональда звучало искреннее сожаление. – Я знаю, она была твоей женой, но у меня не оставалось выбора. Еще мгновение – и она действительно пустила бы кинжал в ход. А этого Уилл бы мне не простил.
– К черту жену! Ты соображал, что делаешь? А если бы она рукой дернула, прежде чем кинжал выпал? На то, чтобы перерезать горло, доли секунды достаточно!
Адриан быстро зашагал в нашу сторону.
– Небольшой риск, конечно, был, – признал Рональд. – Ну а куда деваться? Пришлось рискнуть.
– Ах рискнуть?
Даже не успев остановиться (а уж тем более задуматься), Адриан ударил его в челюсть, Рональд отшатнулся и едва сумел восстановить равновесие.
– Ты за это ответишь! – вспыхнул он.
– В любое время! – пообещал Адриан.
– Угомонитесь, вы двое! – Я глазом не успела моргнуть, а Уилл уже стоял между ними. – Брось, Рон, не кипятись. Не видишь, парень не в себе. Весь день сегодня ищет, кому бы заехать по физиономии.
Все эти слова были якобы обращены к Нортфолку, но, судя по громкости, с которой говорил Уилл, предназначались в первую очередь для ушей Адриана. Вмешательство Уилла возымело действие: дальнейшего развития ссора не получила. Поначалу Рональд и Адриан бросали один на другого неприязненные взгляды, затем стали попросту игнорировать друг друга. Теперь, когда градус напряженности в атмосфере немного понизился, я поспешила задать не дававший мне покоя вопрос:
– Рональд, ты что же, и есть тот самый таинственный шпион Уилла?
– Тот самый, – ничуть не смутившись, сознался он. – А что, обо мне много говорили?
– Порядочно. То есть это ты снабжал Уилла информацией о передвижениях де Оксенфорда и его гостях? – Мне по-прежнему в это не верилось. Точнее сказать, причин сомневаться в его словах не было, но новая картина событий никак не хотела укладываться у меня в голове.
– Ну да, – кивнул Рональд, – для этого я и находился в замке.
– И в день, когда должны были казнить Шона, именно ты порекомендовал меня Уиллу как человека, на которого можно положиться, если речь идет о пакости де Оксенфорду?
– Я иначе это сформулировал, – усмехнулся Рон, – но по сути все верно.
– А с чего ты взял, что я не сдам Уилла шерифу?
– Глаза и уши, – подмигнул он. – Ели бы я не умел ими пользоваться, грош цена бы мне была здесь, в замке.
– А записка? – вдруг осенило меня. – Записку после бракосочетания мне тоже подбросил ты?
– Ясное дело, а кто же еще?
– Ну не знаю. – Я пожевала губами. – Должно быть, ты хороший артист, но ты казался настолько погруженным в собственное несчастье…