Вести с того света
Шрифт:
– Разумеется, сударыня! В этом ни у кого нет сомнений!
– Следовательно, я попала по адресу. Но сразу установим - десять процентов мои! Вам ясно?
– Шесть!
– тотчас возразил Эдди, хотя пока ему еще ничего не было ясно.
– Черт с вами! Восемь!
– Это было сказано таким тоном, что председатель ФНП понял: больше торговаться не имеет смысла. Старуха не уступит и полпроцента.
– Пусть будет восемь, - подтвердил он.
– Учтите, нашу договоренность мы оформим юридически по всем правилам. Документы я перешлю верным людям, и, если вы попытаетесь меня надуть или со
– Сударыня!
– возмущенно запротестовал глава фацнстов. Он даже выставил ладони, будто преграждая путь таким несусветным предположениям.
– Сударыня, за кого вы нас принимаете! Наши общие идеалы!..
– Не тарахтите, Эдди, - деловито оборвала вдова.
– Я хорошо знаю, почем нынче идеалы... Так вот, милейший, что вам известно о золотом запасе третьего рейха?
Эдди уставился на невозмутимо курившую вдову.
– Любезная фрау, об этом даже дети знают, - после небольшой паузы проговорил он.
– Еще в сорок пятом наше золото сперли американцы! Шахта "Кайзер-рода" в Тюрингии...
– И вы думаете, это все, что у нас было? Фаци номер один вздрогнул. В этом вопросе вдовы он вдруг отчетливо услышал эхо догадок, которые долгие годы глодали его самого и ближайших сподвижников.
– Вам что-нибудь известно?
– осторожно спросил фюрер.
Фрау Икс молчала.
– Если речь идет о таких суммах...
– Эдди не выдержал и повысил голос. Извините, сударыня, но это грабеж! Полпроцента - самое большее!
Вдова с треском захлопнула свою сумочку, где лежал заветный конверт, и поднялась, сделав вид, что собирается уходить.
– А ведь есть и другие заинтересованные лица, - как бы про себя заметила она.
– У меня много друзей не только в Европе.
– Вы в самом деле жена своего мужа!
– в сердцах выпалил Эдди и приглашающе похлопал по пыльному креслу.
– Садитесь. Давайте говорить серьезно.
Фрау Икс не заставила себя упрашивать. Она снова уселась и беззаботно бросила свою сумочку на низкий столик, стоявший поодаль. Политик покосился на этот элегантный бочонок черной кожи.
– Напрасно вы смотрите, милейший, - усмехнулась старуха.
– Бумажка вам ничего не даст. Картину, о которой там идет речь, знаю только я. Нужен каталог. Разгадка в нем - я уверена... Я достаточно ясно излагаю?
Эдди кивнул и потер виски. Теперь его растерянная физиономия не оставляла никаких сомнений: он не ждал подобного разговора и не был готов к нему.
– Начать такое дело без шифра может только идиот.
– Вдова покрутила пальцем у собственного лба.
– Но начнем мы не с шифра. Мы начнем с договора. Я пришлю своего адвоката в удобное для вас время. Тем более что нынче оно работает на вас.
Госпожа Икс показала на окно, сквозь которое хорошо была видна каланча штаб-квартиры фацистов с ослепительной надписью на крыше.
– Ну и школа у вас, сударыня!
– не без удовольствия отметил Эдди, уважительно разглядывая даму в скромном черном туалете, приличествовавшем важному разговору в память великого человека.
– Правильно дед говорил: девушка - это бутон, женщина - это шипы и только дама - это настоящая роза... Разрешите поцеловать вашу руку?
– Вы можете
ГЛАВА 5,
повествующая о том, как господин Гуго-Шакал вставал с четверенек
Бывший студент по прозвищу "Шакал" в свободное время старался думать. Его все еще одолевало беспокойство. Ему казалось, что фирма "Дженерал арт" функционировала настолько нагло, что самым грубым образом нарушала элементарные, принятые в цивилизованной Европе приличия, когда преступник скрывается, а детектив его ищет.
Мистер Джек не прятался, а, наоборот, охотно давал интервью, помещая огромные объявления в журналах, устраивал шумные аукционы-лотереи, на которых разыгрывались ценные произведения искусства. Шеф на удивление равнодушно относился к полиции. Похоже было, что дома у него полицейские и гангстеры жили единой дружной семьей. Но Шакал превосходно знал, что европейская полиция пока еще придерживалась патриархальных нравов. Время от времени стражи порядка любили проводить помпезные операции с непременным треском в газетах, затяжными судебными процессами, выступлениями по телевидению выдающихся обвиняемых. Все это надежно поддерживало престиж полицейских учреждений, а заодно создавало широкую популярность гражданам, преступившим закон. И те и другие были довольны.
Однако перспектива занять место на скамье подсудимых не радовала недоучившегося студента. Не имея пока еще прочного положения в обществе, он, естественно, не мог себе этого позволить. И поэтому настойчиво размышлял, как удовлетворить аппетит Кривого Джека с наименьшим риском для себя самого. В конце концов идея созрела.
Улучив момент, когда у хозяина никого не было, Шакал робко скользнул в его кабинет. Элегантная ледяная Китти, в которой теперь было трудно узнать смазливую девчонку из бара "Мольберт", и не заметила, как он прошмыгнул мимо ее столика, сторожившего дверь кабинета.
Единственное око мистера Джека вопросительно вперлось в незваного посетителя.
– Шеф, есть рационализаторское предложение, - скороговоркой сообщил молодой деятель.
– Я раздобыл старика, который превосходно подделывает полотна. Производственная площадь, сырье и оборудование имеются...
– "Дженерал арт" имеет дело только с подлинниками, - сухо прервал хозяин, и интерес, мелькнувший было в его глазу, погас.
– Шеф, дело не в этом!
– Больше всего Шакал боялся, что, не дослушав, мистер Джек выставит его из кабинета.
– По-моему, "Дженерал арт" незаслуженно игнорирует частные коллекции. Обслуживая только государственные музеи, наша фирма постоянно подогревает интерес у Интерпола...
При упоминании международной полиции глаз хозяина снова ожил, и рационализатор продолжал более уверенно:
– По моему запросу институт социологических изысканий провел ряд исследований. Оказалось, что только ноль и четыре десятых процента владельцев систематически любуются принадлежащими им полотнами. Остальные девяносто девять и шесть десятых вспоминают о своих ценностях либо в случае прихода гостей, либо решив продать тот или иной шедевр... Счет института - тысяча двадцать четыре марки...