Вестник и Крымская война
Шрифт:
— А где же ты его спрятал? А то я только самого "скромного" вижу, — у Ани так и плясали чертики в глазах, — а вообще, теперь я вспомнила почему вернулась.
— Не старайся казаться меркантильней, чем ты есть. Тебе не идет, — Вадим пожал плечами.
— У тебя где-то есть особенная линейка, которой ты измеряешь на сколько люди меркантильны? — съязвила Анна.
Анна сидела расслабленно, уютно устроившись в кресле. Вадим знал ее рост, вес, генеалогическое дерево, размер обуви, размер груди, все отпечатки пальцев, запах, отпечаток челюсти,
— Ну, можно сказать и так, — Вадим поднял телеграмму, — вот кто точно поместился в разметку "линейки", так это твой отец.
— Это от него, — Анна взяла у Вадим телеграмму.
"Внуки у меня. Слышал о событиях в столице. Нужно закрепить соглашение."
— О чем он? О каком соглашении?
Вадим не сразу ответил, подбирая слова.
— Понимаешь. Он, как твой отец и глава семьи, беспокоится. Ты понимаешь, что я сейчас далеко не в любимцах у Николая, и никто не знает, куда все пойдет…
— Никто, кроме тебя? — перебила Анна.
— Верно, — оскалился Вадим, — и Владимиру Андреевичу нужна страховка.
— И сколько денег он запросил?
— Нисколько. Дворяне закрепляют договоры не деньгами, — объяснил Вадим и отвернулся, давая Анне переварить новость.
***
Зимний дворец.
Чуть ниже кабинета Николая в зале для приемов Александр Николаевич развлекал послов коалиции. Он тянул время пока к императору стягивались ручейки информации. Послы понимали что происходит, но не собирались упускать возможность познакомиться с приёмником Николая.
Император пришел через три часа, когда свежие анекдоты закончились, а обсуждать кино никто не хотел, как бы Александр Николаевич не злорадствовал. Хотя посол из англии попросил копию "Керчи".
— Спасибо, что подождали, — в зал зашел Николай, опустив формальности.
Сразу за Николаем шел полковник Гурьба, продолжая изображать переводчика.
— Никаких проблем, ваше величество, — разлюбезничался англичанин, но с хитрецой.
Сели за длинный стол из английского дуба. Большие окна давали много света. А свежие цветы разбивали ароматом скучный запах бумаг и чернил.
— Как идет отгрузка? — Николай сразу начал с дела.
— Флот только дошёл до Англии, ваше величество, потребуется время…
— Время? За это "время" азовская эскадра пойдет дальше в Средиземноморье, — Николай решил блефовать, — в Севастополе уже собирается экспедиционный корпус, для будущих операций.
Связь с Царьградом лояльные военные пока не смогли установить.
— Простите, но есть новости о странных передвижениях, некоторых ваших частей, — осторожно заявил французский посол.
— Есть, — Николай сложил руки перед лицом, чтобы прикрыть недовольную гримасу, — думаю, что вам известно и кто запудрил бунтовщикам голову.
— Беркутов, —
— Лучше бы первый платеж быстрее довезли, — еще раз напомнил император, — вы не понимаете да? Вадим не собирается с вами договариваться. Я же знаю, что вам ничего не предлагали, а значит вас он оставил на закуску. Азовская эскадра только и ждет отмашки.
Англичанин и австриец, не сговариваясь посмотрели на француза.
— А есть возможность как-то остановить этого барона? Ведь есть не только азовская эскадра, — француз подготовил ответную шпильку, — тихоокеанская эскадра уже вышла к Индии.
Романовы впервые в жизни увидели, что кому-то удалось обыграть английскую разведку. На англичанина стало жалко смотреть. Тихоокеанская эскадра щёлкала все силы Ост Индской компании как орешки. Вся Азиатская компания грозила стать провалом не хуже Крымского разгрома. Хорошо, что моряки только обстреливали порты, не выходя на берег. Но любые подкрепления Индии стали недоступны. А после на пути русских шла Африка, где хватало портов всех из Коалиции.
— Может мы как-нибудь сможем помочь с нашей общей проблемой? — решился англичанин, — мир нужен всем.
— Не знаю, — признался Николай, — в том числе благодаря фильмам, все в империи знают кто готовил новые крейсера, бронепоезда, кто вел корабли в Керчи. У Беркутова слишком хорошая репутация. Я боюсь посылать жандармов, вдруг в столице начнется бунт?
Николай кривил душой. Он боялся не бунта мещан, а смуты в войсках и удара в спину со стороны коалиции.
— Я обязательно передам вашу просьбу ускорить платежи ее величеству королеве Виктории, — англичанин постучал пальцами по столу, раздумывая, — с другой же стороны, — он переглянулся с партнерами по коалиции, — мы могли бы пустить слух… Маленький для начала.
Николай пододвинулся, показывая, что заинтересован.
— А что если Петербуржцы узнают о довоенных договорённостях Беркутова и кого-нибудь из английских и французских бизнесменах, которые решили нагреть руки на войне? Эти дельцы обнаглели выше меры, ваше высочество тоже так считает?
Николай понимающе кивнул:
— Интересная идея, но слухов будет мало. Вот если бы вы задействовали несколько газет.
— Ваша цензура непроницаема, — француз изобразил смущение.
— Ну да. Для всех будет лучше, если вы найдете способ.
Встреча закончилась через несколько часов. Послы ушли, остались только Романовы и полковник.
— Ну, что думаешь? — спросил Николай у Гурьбы.
— Мы что-то упускаем, это раз. Только удара по репутации Вадима не хватит. Горе по погибшей семье вызывает много сочувствия. Но здесь есть вариантик, — замялся Гурьба.
— Говори, — разрешил Николай.
— Вадим приехал в Петербург не один, а со старой подругой, по слухам, у них есть внебрачный сын.
В зале наступила тишина, которую никто не решался прервать.