Ветчина бедняков
Шрифт:
В ее голове что-то щелкнуло — вокзал, вокзал… Она улыбнулась как можно дружелюбнее:
— Как тебя зовут?
— Вам зачем?
— Возможно, ты мне кое в чем поможешь. Не бесплатно, конечно. Возможно. У меня есть к тебе деловое предложение.
Девица явно заинтересовалась. Подошла поближе, оперлась об умывальник и стала сдирать с ноги рванный чулок.
— Я Катя. И если вы хотите предложить мне работу, я все могу, лучше не найдете, честно! Я все могу делать: и групповуху, и с животными, и снимаюсь хорошо, и с придурками всякими лажу…
— У вас что, здесь все… работают?
— Все девочки? Конечно. С 7 лет.
— Со…..скольки?!
— С 7. Иногда начинают раньше. Многие в «Арлекине» работают, в секс — шопах та мразных… На вокзале. А
— Сколько же тебе лет?
— 15. Да вы не смотрите так, я не старая! Как смою все это, так и за 12 — летнюю сойду! Или вы совсем писючку ищите?
— Нет, не волнуйся. А воспитатели знают, что вы… тут…
— Воспитатели? Два урода! Дефекты вонючие! Только водку жрут, деньги с нас дерут да бесплатный миньет требуют! Скоты!
— Послушай… Ты что-то говорила про съемки?
— Конечно! Я все время снимаюсь, когда Дэвид в городе. Подождите… Что вы хотите мне предложить?
— Чтобы ты рассказала мне все о съемках! — она расстегнула сумочку и достала 50 долларов, — держи! Расскажи мне все!
— Кто вы такая?
— Это не важно! Ты должна знать обо мне только одно: я плачу за рассказ деньги и не причиню тебе вреда! Ну, как?
— В принципе, мне терять нечего. Даже если вы из ментовки. Все равно… — девица схватила купюру и сунула ее в карман халатика, — вам только про съемки рассказать?
— А есть что-то еще?
— Конечно! Например, про то, как эти уроды — воспитатели бьют всех здесь до синевы…. Требуют с ними трахаться… Про побеги можно… Про исчезновение малышни…
— Стоп. Про исчезновение давай!
— Да я не знаю особых подробнотей. Это с вокзала малышня исчезала. Мне одна девчонка рассказывала, она сбежала отсюда, вот она знает более подробно. Говорила, что воровали кого — то… То ли цыгане, то ли для продажи…
— Больших? Маленььких?
— Крошек совсем, они еще зарабатывать не умели, ничего не умели… были какие-то случаи…. Но я точно не знаю. Мне девчонка рассказывала, а она сбежала. Больше не знаю.
— Понятно. Давай то, что знаешь.
— Тогда про съемки. Они сами отбирают здесь, в приюте. Меня отобрал Дэвид…
— Кто они?
— Их двое. Фотографы, они же продюсеры порнофильмов. Они фотографии делают, фильмы небольшие (в основном, траханье) и снимки для журналов в Интернете. Если траханье-то они сами и участвуют. Один трахается, а другой снимает. Их зовут Робер Данли и Дэвид Ланкастер. Робер из Франции, а Дэвид из Нидерландов (я его паспорт видела). Но никакой он не иностранец: эммигрант, еврей, по — русски говорит лучше нас с вами! Отсюда смылся, а там бизнес сделал. Я с ними здесь, в приюте познакомилась. Была здесь какая-то благотворительная отрагнизация: старухи в штанах, все лопотали, бормотали, пальцами в небо тыкали, ну, и мужиков несколько, и среди них этот Дэвид. Привезли подарки: сок вонючий, пюре какое-то тухлое… Все такая пакость — жрать нельзя. А Дэвид на меня глаз положил, все подмигивал. Я сразу поняла, чего ему надо. Отвела в сторону, цену сказала. Он отстал от экскурсии, я отвела его в кладовку….. А потом он мне говорит: не хочешь подработать, сняться в фильме, на фотке… Плачу 50 долларов в день. Я говорю, что хочу, конечно. А он спрашивает, есть ли тут еще девчонки, которые заработать хотят. А я говорю: да здесь полно таких! На следующее утро он приехал вместе с директором, заперлись в кабинете часа на три, а птом директор с Дэвидом отобрали девчонок, которые будут работать (официально — в благотворительной организации). И меня, конечно. Работали мы так. Утром в субботу Дэвид приезжал на микроавтобусе, грузил всех и вез на студию. Мы снимались до вечера, потом он всех отвозил домой, сюда. Так же и в воскресенье. За день платили 50 долларов. Но я знаю, что в другие дни они тоже снимали, каких-то других детей и девчонок. Где они их брали — понятия не имею, но что снимали — это точно. Дэвид мне говорил. Я с ним все время была, я ему нравлюсь.
— Где происходят съемки?
— Они снимают двухэтажный частный дом на Морском бульваре, № 17. там настоящие студии:
— Они вдвоем работают?
— Всегда вдвоем. А потом продают куда-то все это. Дэвид не плохой, но однажды… Вообщем, однажды у меня что-то не получалось. И тот, второй, Робер, меня избил. А Дэвид стоял и все это смотрел! И даже не подумал за меня заступиться! Это было ужасно! Поэтому если вы из ментовки и дадите по рогам этим гадам, я буду только рада.
— Мне жаль, но я не из ментовки.
— Что ж поделаешь… Они всем платят. У этих козлов весь город на содержании! Все их боятся в этом паршивом городишке, мне Дэвид сам говорил!
— Они снимают взрослых или детей?
— И детей, и взрослых. Они берут девчонок 10, разного возраста. От взрослых, 17–15, до 5–7 летних. И всех снимают. Детские снимки тоже продают.
— Ты когда-то видела готовую продукцию?
— Один раз. Гадость страшная! Смотреть противно, особенно с детьми!
— Ты часто снималась?
— Да почти каждые выходные!
Когда она вышла из туалета, Артур нервно мотался по коридору:
— Ты что, утонула? Что ты там делала?!
Она усмехнулась, посмотрев на его взволнованное лицо:
— Нам здесь делать больше ничего! Идем!
Глава 35
— Интересно, кто покупает порнофильмы?
— ты что, свалилась с луны и серьезно стукнулась башкой?
Для взгляда, которым он ее одарил, существоало просто потрясающее определение! Мудрый народ придумал фразу: «посмотрел — как рублем подарил». И наверняка неизвестный автор фразы имел в виду что-то подобное тому, что отразилось на его лице. Он был зол. В поселке начались проблемы с водой. Питьевую они покупали, а для хозяйственных нужд — ведрами таскали из речки. Ей казалось: в такие моменты они похожи на двух идиотов. До того, как они начали разговор, оба, на пару, притащили четыре ведра. Такое занятие не могло способствовать душевному равновесию. Поэтому подавив фразу, которая вертелась у нее на языке («это ты башкой стукнулся, Чингизхан чертов!» Чертовым Чингизханом в последнее время она почти всегда называла его-за глаза. В глаза — было немного страшно), она обворожительно улыбнулась и повторила вопрос. Он плюхнулся на подобие дивана (приобьретенное в городском магазине пару дней назад) и тяжело вздохнул:
— О Господи… угораздило же связаться с такой дурой! Может, тебе еще рассказать. Откуда дети берутся?
За дуру она обиделась, но ссориться все равно было не с руки.
— Не надо. Об этом я могу рассказать лучше, чем ты — с медицинской точки зрения! И я не понимаю, почему я дура!
— Потому, что задаешь глупые вопросы!
— Что же в моем вопросе глупого?
— Я не понимаю… ты прикидываешься или хочешь вогнать меня в краску?
— Сомневаюсь, что это возможно! — она усмехнулась, — знаешь, мне плевать на твое отношение к порнофильмам и на то, сколько раз ты их смотрел. Мне вообще на тебя плевать. И тем более плевать на то, с кем и как ты трахаешься! Это у тебя мозги отшибло, если, влезая в серьезные вещи, ты не понимаешь норального смысла вопроса! Как и все мужики, ты думаешь тем, что ниже пояса! А я прошу включить то, что у тебя повыше! То есть мозги! Хотя вряд ли ты умеешь хорошо ими пользоваться!
— зхватит лекций и оскорблений! — он злобно сверкнул глазами, — я начинаю понимать, почему от тебя сбежал муж! Либо говори. Что хотела, либо заткнись!
— Ладно. Слушай. Я спросила, кто покупает порнофильмы у этих двух, Дэвида и Робера. И как у них налажена сеть. Два иностранца приезжают в Богом забытую дыру и организовывают довольно крупное производство порнофильмов. Их цель нахождения здесь — съемка, а не продажа, понимаешь? Значит. Есть еще кто-то, допустим, какая-то организация, которая занимается продажей их продукции. Они вывозят эти фильмы, а потом продают. Сомневаюсь, что эти люди находятся в Южногорске. Определенно нет. Значит, в центре, в столице. И Именно оттуда идет официальное прикрытие работы съемочной студии здесь! Улавливаешь мою мысль?