Ветер и пустота
Шрифт:
Морико не чувствовала вины. Если бы она знала, кто он, она могла бы обнажить меч вместо того, чтобы использовать кулаки. Возможно, поэтому Рю ничего не сказал.
Акира опустился на колени, и все остальные последовали его примеру.
— Давайте закончим знакомство. Вы все меня знаете. Слева от меня мой главный генерал Макото. Этот человек — главный настоятель монастырей, и именно он является причиной, по которой мы все здесь сегодня. Справа от меня два клинка ночи, которых я имею честь называть друзьями, Морико и Рю.
Настоятель вздрогнул, услышав имя Морико. Он недовольно посмотрел на нее.
— Ты —
Морико не знала, что ее имя было известно в монастырях, хотя это не удивляло. Настоятель посмотрел на Рю, и на его лице проступило понимание.
— Мой король, эти два клинка ночи в ответе за резню в Упорстве несколько лет назад. Их нужно убить. Я знаю, что вы считаете нашу работу с азарианцами предательством, но только из-за действий этих двоих мы и стремились к партнерству.
При этой новости у Морико закружилась голова. Настоятель не лгал. Она и Рю были в ответе за бойню в Упорстве, но это была вина монахов. Все, что Рю сделал, это помог ей сбежать. На них напали монахи. В результате погибли несколько монахов и один настоятель. Как это одно событие привело монастыри к предательству всего Королевства?
Тогда она поняла. Монастыри считали себя вместилищем истинной власти. Они думали, что только они одарены чувством, и сохраняли над ним полный контроль. Они думали, что все клинки ночи вымерли. Но затем один ворвался в большой монастырь и без проблем убил их лучших воинов. Конечно, это потрясло их систему до основания. В азарианцах они увидели союз, который мог защитить их от клинков ночи и занять положение власти в Королевстве. Монахи снова переоценили свои силы.
Акира заговорил, и Морико посмотрела на него.
— Поверьте, я знаю, что они сделали, и хотя я не оправдываю этого, я понимаю это. С тех пор они сыграли важную роль в помощи Королевству, и я верю, что они будут продолжать это делать.
Он заглушил возмущения настоятеля:
— Пришло время быть реалистами. Мы все хотим, чтобы Королевство пережило эту угрозу, и каждый из нас должен сыграть свою роль. Да, по старому договору работа с клинками ночи каралась смертью, но этот договор закончился коронацией Танака, нашего первого короля. Настоятель, вы знаете, что у монахов нет сил, чтобы противостоять азарианцам. Клинки ночи нужны нам сейчас больше, чем когда-либо прежде. Вы должны принять, что времена меняются.
Настоятель на мгновение выглядел так, словно собирался покинуть палатку, но потом передумал. Циничная часть разума Морико знала, что в случае успеха, эта встреча заложит основу для будущей совместной работы. Если настоятель уйдет и их усилия увенчаются успехом, монастыри не получат никакой поддержки от нового королевства. Он должен был остаться, нравится ему это или нет.
В конце концов, настоятель кивнул в знак согласия.
— Очень хорошо.
Акира улыбнулся, и Морико подумала, что это было искренне. Она поняла, что он действительно хотел, чтобы все работали вместе. Это было больше, чем просто необходимость.
— Хорошо. Я рад. А теперь, будьте так любезны, расскажите, пожалуйста, всем, что вы мне сказали. Думаю, им будет очень интересно.
Настоятель посмотрел на группу.
— Как, кажется, все знают, мы приняли решение сотрудничать с азарианцами несколько лет назад. Мы ошиблись и знаем это сейчас, но если и есть какое-то преимущество в нашей ошибке, так это то, что мы были
Морико кивнула. Она была на их Собрании в прошлом году, и у нее было немало хороших воспоминаний, которые не шли с кошмарами тех дней. Она задавалась вопросом, будут ли они придерживаться своих традиций на новой земле.
— На этом Собрании кланы решат, где они будут жить. Народ, как они себя называют, кочует, но признает размытые территории. Судя по всему, это сводит к минимуму споры между кланами. Обычно они не особо об этом беспокоятся, но кланы испытывают стресс. Во время вторжения они потеряли гораздо больше людей, чем ожидали, и динамика кланов сильно отличается от прежней. Собрание будет очень важным, и все будут там. Я знаю, где будет проходить это Собрание, и если мы нанесем достаточно сильный удар, возможно, мы сможем отправить их всех обратно в Азарию.
Акира дал им обдумать идею, а затем повернулся к Морико.
— Морико, из всех людей ты знаешь азарианцев лучше всех. Что думаешь?
Морико потребовалось мгновение, чтобы понять, что ее назвали по имени, и все лица были обращены к ней. Она пришла на встречу не в надежде стать ключевым источником информации. Несколько мгновений она думала в тишине.
Когда она заговорила, она колебалась, будто она проверяла слова, прежде чем позволить другим услышать их.
— Я думаю, что в одном настоятель прав. Если мы собираемся нанести какой-либо серьезный удар по азарианцам, это будет нашей лучшей возможностью. Они еще не слишком хорошо прижились тут. Если мы будем ждать следующего Собрания, как бы сильно мы ни ударили, они не сдвинутся с места. Вряд ли Королевство сможет оказать сопротивление, если мы подождем еще год.
Казалось, все знали, что есть еще кое-что, и Морико было неловко от того, насколько внимательно все слушали каждое ее слово.
— Однако я не знаю, есть ли у нас возможность. Азарианцы будут рассматривать любую атаку как испытание своей силы и воли, и они будут считать, что единственный способ пройти это испытание — остаться. Если мы хотим, чтобы они отступили, мы не можем просто атаковать их. Нам нужно сломать их, и я не уверена, что у нас есть силы.
Рю тихо заговорил в тишине, последовавшей за заявлением Морико:
— Так будет, даже если на помощь придут клинки ночи?
Морико кивнула.
Все казались разочарованными, пока Акира не заговорил:
— Спасибо, Морико, за честность. Я считаю, что Морико права насчет выбора времени, а это значит, что мы обязательно должны воспользоваться этой возможностью. Если мы подождем еще год или другой шанс, я боюсь, что наша сила угаснет. Рю и Морико сказали мне, что несколько сотен клинков ночи уже в пути, и я намерен в полной мере использовать их вместе со всеми солдатами и жителями, которые могут сражаться. Не знаю, добьемся ли мы успеха, но это единственный шанс, который у нас есть; если мы сдадимся, мы откажемся от Королевства.