Ветер из Междуморья. Книга 1. Джай

Виор Анна

Первому противнику позволили спуститься в яму с помощью веревки - Эдугэ не хотел, чтобы победа далась Адонашу легко, если его соперник переломает себе кости, прыгая с такой высоты. Мужчина был широк, приземист, но двигался быстро, ловко, плавно. У него в руках был один меч, но он вертел им достаточно искусно.

Адонаш обнажил свои клинки и стал в боевую стойку.

– Наследник от ветра шатается, он и минуты не протянет, - сказал кто-то из зрителей сверху.

– Да-да слишком хилый. Да и молодой еще... Хорошо, что я поставил на его проигрыш в первом бою - не выстоит!..

"У

меня был лучший наставник" - мысленно ответил ему Адонаш. Он невесело усмехнулся и затанцевал по песку, сбивая противника с ритма. Адонаш атаковал мечами асинхронно, то и дело, меняя темп. Но его противник оказался далеко не последним фехтовальщиком: ловко отражал атаки Адонаша и теснил его к стене. Но Адонаш выскальзывал из-под ударов, его хрупкое сложение, легкость и гибкость давали ему преимущество. Адонаш нанес рубящий удар сверху правым мечом, и подсекающий снизу левым, затем рубящий сбоку левым, а колющий сверху - правым, затем повторил комбинацию, отбил атаку блоком, снова повторил. Противник привык - и когда Адонаш в четвертый раз поднял правый меч, мужчина увернулся и присел, устремив клинок к его груди - этого Адонаш и ожидал: он легко отбил атаку левым, и ударил в шею острием правого меча. Поверженный противник рухнул на землю.

Первый бой был не сложным, но и дрался он не со стайшем, а с каким-нибудь необученным головорезом. Адонаш убил в первый раз, но он смотрел на разрезанное горло, на пожелтевшее искаженное в предсмертных конвульсиях лицо, и на кровь, которую жадно впитывал песок, равнодушно. Этот человек убил бы его, не задумываясь, принес бы ему не просто смерть, хуже - позор...

Часть толпы взорвалась радостными возгласами, часть проклятиями, в зависимости от того, кто на какой бой поставил.

Со вторым было сложнее. Высокий, жилистый бородач дрался не лучше первого, но орудовал длинным мечом, не подпуская Адонаша к себе. Кроме того, он был хорошо защищен кольчугой, а на Адонаше - лишь белая одежда наследника: длинное, неудобное для боя платье, прихваченное поясом.

Его спасло вырабатываемое в нем наставником годами умение владеть левой рукой наравне с правой. Именно этим искусством он воспользовался, обманув финтом длинный меч бородатого и нанеся удар в ногу. Соперник тяжело рухнул на колено, Адонаш подпрыгнув, вонзая клинок в открытое место в основании шеи, где заворачивался ворот кольчуги.

И снова кровь и смерть оставили его равнодушными. "Не смотри на кровь без волнения в сердце, - говорил наставник, - от этого сердце каменеет. Призови гнев, и всегда знай, кого ты убил и за что". Он не знал, кого убил, но знал за что: за честь, за право умереть достойно - как стайш, а не как зверь в яме; за ветку огненного дерева, воткнутую в песок.

"Всех убить невозможно..." Но он сделает невозможное! Конечно, сделает...

– Спустите к нему стайша! Мальчишка так перережет всех местных бойцов!
– кричала толпа.

– Его обучали - дайте подходящего соперника! Стайша! Стайша!

Конечно же, настоящего стайша никто сюда не спустит, его противником может стать утративший честь, тот, кто, так же как и Адонаш, приговорен с позором умереть в яме.

На предплечье

правой руки спускающегося к нему третьего бойца кровавой полосой виднелся алый шнур - стайш. Человек этот был худ, жилист, быстр в движениях, и дрался, судя по перевязи за спиной, как и Адонаш двумя мечами. Стайш спустился, но вместо того, чтобы в атаке обнажить клинки, упал на колени:

– Мой господин!
– воскликнул он.
– Я был верен до конца роду Бэй-Дэ! Я умру в яме без чести, чтобы ты мог жить и сохранить честь!

– Встань, - сказал Адонаш.
– Ты должен сражаться!

– Я не стану драться с тобой, господин! Ты мой Правитель! Я должен был поприветствовать тебя алым знаменем с белым тигром, должен был открыть перед тобой врата сегодня... но вместо этого приветствую тебя своей кровью! Эта кровь прольется в твою честь!

– Я не убью того, кто не сопротивляется.

– Тебе не нужно меня убивать, - ответил стайш, молниеносно выхватывая меч и падая на острие...

Адонаш не успел сделать ни одного движения, не успел даже крикнуть: стайш был очень быстр... Если бы этот воин дрался с Адонашем, он бы проиграл уже через несколько минут... скорее всего - проиграл...

Толпа кричала, недовольная исходом. Адонаш не слушая беснования кровожадных зрителей, приблизился к умирающему.

– Что бы ни говорил обычай, - хриплым голосом произнес он.
– Ты, воин, умер, как стайш. Ты достойный человек. Как твое имя?

– Я Хоот...
– простонал стайш, захлебываясь кровью.

– Я запомню...

– Живи. Ты, Адонаш - белый тигр, а поле, на котором ты танцуешь с мечами, да будет окрашено в алый, окрашено кровью врагов!..

– Да будет так!..
– кивнул юноша.

Эта смерть, хоть не от его руки пробудила сердце Адонаша: воин, умерший с честью в бесчестном месте, перед бесчестными людьми... Отец был не прав: такая смерть здесь - не позор, а наивысшая доблесть!

Длинными крюками со дна ямы поднимали тела.

– Ты продлеваешь нам веселье, Адонаш!
– насмешливо крикнул новый Правитель.
– Ты хорошо дерешься!

– Когда я убью всех, я выйду отсюда!
– ответил Адонаш, и Эдугэ разразился смехом. Смех этот подхватили вначале окружавшие Правителя высокородные, затем и все остальные зрители.

– Всех убить нельзя, Адонаш!

– Я убью! И выйду отсюда!

Во время короткого перерыва толпа делала новые ставки, Эдугэ обсуждал что-то со своим советом, а Адонаш отдыхал, сидя на песке у ветки огненного дерева.

"Сколько же крови нужно пролить, - думал он, - чтобы она стала полем для белого тигра, как на знамени?.."

Он устал. Он не ел сегодня. Он проделал очень долгий путь. Благородный Хоот подарил ему небольшую передышку, дал возможность перевести дух перед следующим боем. Сколько у них здесь бойцов?.. Адонаш знал, что много: тюрьмы полны преступниками, есть стайши, утратившие честь еще при его отце, такие не станут умирать ради наследника, а есть специально обученные бойцы, которые живут тем, что дерутся в ямах и не считают смерть здесь бесчестием. А он устал...