Ветер моих фантазий
Шрифт:
Супруг пересек пространство между ними — половину просторного зала — и упал возле нее на колени. Ладонями голову ее обхватил, осторожно вынудил голову поднять, выпрямиться. Она смотрела на него, несчастная, заплаканная, совсем не похожая на его привычную спутницу жизни.
— Милая, ты прелесть! — сказал он. Голос у него самого тоже дрожал, но глаза были счастливые и даже какие-то безумные.
Женщина напряглась, увидев выражение его глаз, внутри которых будто бы зажегся огонь. Есть безумие, которое неизлечимо.
— Но что же теперь?! — выдохнула она с болью, — Наш сын уже мертв!
— Сын? — мужчина удивленно вскинул брови, — Еще было слишком рано, чтобы судить.
— Мне… мне так казалось. Что это мог быть именно мальчик, — женщина всхлипнула и отвернулась, кусая губу.
Супруг нежно поцеловал ее в затылок, в комок коротких торчащих волос, медленно потянул к себе, чтобы снова посмотрела на него. Сказал глухо, но уверенно:
— Я нашел решение.
— А разве… — голос ее дрогнул, — Оно есть? Наш мальчик уже мертв.
— Китрит 66-1, - произнес мужчина и улыбнулся как безумный.
— Но… — она отпрянула, — Нет! Ты не можешь! Они откажутся! Этот мальчик самый обычный. Разве они позволят ради него…
— Ничего, — сказал ее супруг резко, — Они ничего не смогут сделать!
Несчастная испуганно вцепилась в его рукав, словно могла помешать и остановить. Словно… нет, она только страстно хотела, чтобы больше ничего страшного не случилось. Сказала, плача:
— Но тебя накажут за использование лаборатории в своих целях!
— Ничего, — повторил он, будто не услышал. Подскочил, еще какое-то время метался туда-сюда, обдумывая. Потом присел на корточки рядом с нею, сжал ее руки, нежно. Попросил с мольбой: — Ты только устрой сбой в камерах слежения у взлетной полосы и в этом доме. И, совсем немного, в моей лаборатории. Я только одну вещь возьму…
— Ты куда собрался? — его жена испуганно вскочила.
— К хвостатым, — безумная улыбка-оскал исказила его лицо, делая каким-то пугающим.
— Но мы же… мы же едва смогли… — женщина запиналась от ужаса, — Тогда… Да ты спятил!
— За ними должок, — гадкая улыбка обезобразила лицо ученого, сделала его каким-то чужим и пугающим, — К тому же, одно из направлений их науки схоже с нашими технологиями, — сжал ее руки покрепче, потом поднес к губам, — Ты только данные сотри и в нашем доме. А я найду способ сделать кианина в их лаборатории.
— Тебя убьют! — супруга судорожно обняла его, прижимая к себе крепко-крепко, — Они могут тебя убить! Они ведь уже раз едва нас не убили!
— Пусть только попробуют! — кривая улыбка.
Мужчина покосился на распростертое тело ребенка, неподвижное и будто неживое.
— Подожди меня, Кристанран! Подожди немного своего дядю. Я вытащу тебя отсюда. Ты снова жить будешь. Ты еще слишком юн, чтобы умирать, —
Маленькая вечность слабости и страсти. Маленькая вечность только для них двоих. Всего одно мгновение тишины. Тихий дымок над вершиной вулкана, еще не до конца пробудившегося.
Поцеловал, погладил родные плечи, спину, бедра. Приласкал щеки и волосы. И выскочил вон.
Женщина, дрожа, повела рукой в воздухе, растирая тонкий широкий браслет из металла и эмали на левой руке. Возле нее появились две голограммы: горизонтальная с символами и цифрами и вертикальная — экран. Тонкие пальцы залетали по нижней, выбивая причудливую вязь узора из символов-команд.
— Убрать записи камер в доме, — тихо говорила она, — Убрать записи камер в его лаборатории. Убрать записи у взлетного поля.
Наконец, сплетя причудливый узор команд — и стерев его своей ладонью, обессилено опустилась на пол.
— Только бы он смог, — произнесла отчаянно, села, сгибая ноги и обнимая колени, — Только бы он вернулся живой!
Прошло несколько недель, нынешняя хозяйка квартиры осунулась от волнений, да пробились меж ее светлых волос две пряди седины. Она не пыталась ни закрасить их, ни восстановить волосы. Могла, но… не хотела. Ведь боль бывает такой, которую уже никогда не забыть. Душа когда-нибудь стареет. Тело просто верно следует за нею.
А мальчик лежал на операционном столе так же равнодушно и неподвижно, будто пролетело только мгновение.
Он смотрел куда-то перед собой. Но не видел ни прозрачной ограды, ни большого помещения за ней с более тусклым светом, чем вокруг него. Не видел заплаканную женщину, которая часто приходила и вставала напротив него.
Глава 3.1
***
Иногда он прикрывал глаза, и перед его внутренним взором снова мелькали картины…
Редкие встречи с родителями-учеными, еще более редкие игры с отцом, мать, которой было обычно не до него…
Редкие встречи с ровесниками…
Роботы, с которыми он пытался играть…
Его кролик, живой кролик…
Кристанран долго слал голограммы то отцу, то матери, чтоб разрешили ему взять какое-нибудь живое существо и держать у него дома. Обещал, что будет заботиться о нем, что будет его выгуливать, что посадит большой сад сам для него на этаже-кладовой.
Много-много ушло голограмм по другим планетам и станциям, где пребывали родители, вместе или по отдельности.
Но наконец отец позволил. И самолично привез домой белый пушистый комок с длинными ушами. Сам тогда залюбовался счастливыми глазами сына.