Ветер моих фантазий
Шрифт:
— Значит, он — не китаец?
Подруга свирепо зыркнула на меня:
— Ты что, китайца от корейца отличить не можешь?!
— Но в институте говорили, что новый студент по обмену — китаец!
— Как будто они умеют китайцев от корейцев отличать, — подруга торжествующе скрестила руки на груди.
А, ну да… Не все в нашей жизни дорамщики. И не все востоковеды. И, тем более, антропологи. Так что Ки Ра вполне мог оказаться не китайцем, а корейцем.
Уныло взлохматила свои волосы, как это недавно делал Акира. И кинулась через дорогу. На сей раз подруга не успела меня схватить. И, к счастью, как я запоздало поняла,
Почему-то первым делом меня заметил не Виталий, а Акира — тот вдруг поднял голову, посмотрел в мою сторону. Заметив меня, взгляд задержал. Узнал, что ли?..
Он напряженно смотрел на меня. И меня это смущало даже. Или… цеплял его взгляд? Но почему?..
— О, Сашк! — радостно завопил Виталий, заметив меня, приветственно взмахнул рукой. Повернулся к азиатам, — Это моя подруга, Александра. Для друзей Саша.
Акира сощурился, внимательно смотря на меня. То ли у него зрение плохое, то ли… Чего он так на меня смотрит?!
— Знакомство надо отметить! — предложил русский, — Кстати, вместе с нашим спасением, — он протянул руку у японца за спиной и сцапал корейца за ухо, — Какого черта ты треплешься по мобильнику посреди дороги?!
— Я с черт не общаюсь! — буркнул Ки Ра.
— Придурок, ты… — начал было Виталик.
Тут кореец его за руку укусил. Дальше мы растаскивали их поштучно: Виталия — Акира и я, а Лера — Ки Ра. Виталий вел себя прилично и оттаскивать себя не мешал или же нас было больше и вдвоем мы были сильнее. А вот кореец брыкался и ругался. Лере стоило большого труда его держать. То ли он по натуре вспыльчивый парень, то ли под конец это уже был азарт и игра «Отпусти меня, скотина! — Хрен тебе, не отпущу!». Ки Ра еще что-то проворчал, на своем.
— Боо?! — возмутилась Лера.
Парень все-таки застыл, от растерянности.
— А ну повтори! — возмутилась девушка, — Как ты меня назвал?!
— У… упрямый, — смутившись, соврал азиат, — Упрямый девушка. Так сказал.
— Н-е-е-ет! — нахмурилась Лера, — Ты не то сказал! Я все поняла!
Кажется, он понял, что она поняла. И, кажется, он там много всего сказал. Что она поняла. Бедные корейские парни, которые не знают, что есть русские девушки, которые смотрят много дорам!
Лера сгребла парня за ворот, рванула к себе. Тот возмущенно дернулся. И… и кусок его рубашки остался в ее руке, а он упал, протерев пятой точкой асфальт. Точнее, джинсами.
— Будешь знать, как говорить гадости про русских девушек! — уперев руки в бока, Лера посмотрела на него с торжеством победителя.
— Злой русский девушка! — возмутился Ки Ра. И вдруг припечатал: — Изыди!
Кажется, он тоже что-то смотрел. Из русского.
— Бо?! — проорала Лера.
Он проворчала еще что-то.
— Чинча?..
А Акира убрал руку с плеча Виталия и, покосившись, на ругающихся Ки Ра и Леру, скользнул к кустам, достал оттуда смятый лист, развернул. Ой, это же тот самый, который кореец вырвал из своего альбома!
Азиат отшатнулся, когда попыталась заглянуть ему через плечо. Эх! Он ростом был с меня или чуть ниже, я б смогла подсмотреть.
— Мне интересно, что там, — сказала, уже ни на что не надеясь: ни на то, что он поймет, ни на то, что посочувствует.
Парень покосился
Наш приятель в итоге обоих парней и меня с Лерой заодно утащил в кафе отмечать спасение жизней и что Ки Ра учится в нашем вузе. Говорил по-английски. Эх. И Лера, увы, говорила. Одна я уныло тянула сок из стакана, какими-то комариными глотками и с серьезным видом слушала их разговор.
Потом Ки Ра испарился в направлении уборной, Лера и Виталий пошли меню посмотреть и, особенно, пироженки на витрине. Просто подруженция заикнулась, что хочет корзинок и состроила умильное грустное-грустное лицо. А Лий, серьезно взглянув на нее, и как-то вдруг улыбнувшись, светло, серьезно кивнул и разрешил выбрать сладкого на двести рублей.
Остались мы с Акира. Тот обернулся — наши все ушли уже кто куда — и, хитро улыбнувшись, достал из-под рубашки рисунок. Я дернулась. Он хлопнул по стулу рядом с собой. Эх, понял, что ли, что я ничего не поняла из их разговора на английском? А впрочем, надо поторопиться, пока не вернулись другие, особенно, Ки Ра. Тот, кажется, не засек, что его имущество свистнули и заныкали — и теперь оно нагло путешествует вблизи от него под чужой одеждой. Ну, ладно, Акира все-таки оказался добрым.
Радостно села на стул возле него, бывший лерин. Перетащила к себе свой недопитый стакан с соком, сжала в руках, пригубила, смакуя удовольствие и от вкуса любимого вишневого сока, и от чужой тайны, которую мне сейчас приоткроют. Парень, снова огляделся — никого из наших знакомых не показалось на горизонте — и развернул бумагу. Я подалась вперед.
Стакан выпал у меня из рук — сок пролился на стол, на японца и на мою юбку — скатился с моей ноги и упал на пол. Но, кажется, я уже не слышала, как он разбился.
На рисунке Ки Ра молодой мужчина с длинными острыми когтями протягивал на ладони вырезанное сердце. Судя по зияющей ране на груди — его сердце. И лицо у него при этом было совершенно спокойное.
Что-то сказал азиат. Голос его будто бы из-за стены. Неразличимо. Звон в голове…
Взгляд куда-то вперед.
Зеркальная стена передо мной. Изображение зала в нем вначале было четкое, потом смазалось…
Кажется, я упала…
Резкая боль в боку. Что-то теплое горячее растекается подо мной…
Тело дернулось.
Возле меня опустился листок. Рука с вырезанным сердцем легла около моих глаз. Чья-то рука со стекающей кровью возле меня…
Тихое мерное шуршанье… Возмущенный писк… Приближающаяся зеркальная стена… отразившаяся в ней птица… огромная птица, странной формы из серебристого металла… Удар… боль… много боли… колющая боль в боку… падение… что-то теплое и горячее растекается возле меня…