Ветер перемен
Шрифт:
– Костомеля, – терпеливо попросил я, – просто сообщи по команде, что прибыл Ирридар Тох Рангор по государственному делу. Я не по-родственному прибыл.
– А-а-а… Так ты, стало быть, теперь не Аббаи. Теперь, ты Тох Рангор. В примаки, приживалы пошел значит. И жёнин титул взял?…
– Нет, дядька, я не женился. Это орки мне титул такой дали. Я теперь родственник самого Великого хана.
– Не брешешь?
– Дядька, за такие слова могу и в морду дать…
– Вот теперь, вижу, что ты всамоделошный малыш Ирридар, – довольно заулыбался щербатым ртом стражник. – Погодь, я брату твоему сообщу. Отец приболел. Он скрылся и за стеной
– Варгар, стервец, сообщи его милости тану Орридару, что прибыл малыш Ирридар…
– В ответ раздалось ленивое.
– А чего он прибыл? Его звали?
– Нет.
– Тогда пусть едет от седова…
– Он по делу, чудак ты этакий. Сообщи говорю. Иначе гнев его милости тебя достанет.
– Да за что, дядька?
– Я тебе не дядька, а старший смены. Иди говорю.
– Да иду уже…
Пришлось ждать почти двадцать ридок. Калитка открылась и в ней показался хмурый Орридар. Посмотрел на меня и спросил?
– Чего хотел?
– В замок пустишь или здесь переговоры вести будем?
– Что за переговоры?
– Я должностное лицо королевства Вангор. «Скорпион» его величества. Облечен властью вести переговоры от имени королевской службы безопасности.
– И что это значит?
– А то, что мне надо поговорить с бароном, владельцем этого замка, а заодно с твоим младшим братом Черридаром.
– Что за разговор с братом?
– Хочу сделать его графом.
– Не смешно.
– А я не смеюсь, Орридар. Я теперь герцог Вангора. Четвертый человек в королевстве. Могу показать жалованную грамоту.
– Покажи! – потребовал брат Ирридара.
Я не злился. По традициям нехейцев, выдворенный младший сын, не может без приглашения, прибыть в замок отца просто так. Для этого нужна веская причина. Она у меня была и я терпеливо ждал, когда Орридар прочитает жалованную грамоту короля. А он читал ее, шевеля губами и перечитывал уже в десятый раз. Даже перевернул и посмотрел обратную сторону.
– Но… Как? – поднял он на меня изумленные глаза.
– За верную службу, Орридар. – Я не стал называть его братом. По сути, после изгнания мы стали чужими и первым признать родство должен он.
Он потоптался на месте и вернул мне грамоту. По его лицу видно было, как сильно защемило его самолюбие. Еще бы. Он то был первенцем и гордился этим первородством, получил наследство, будет бароном после смерти отца. А я, выкидыш из семьи и добился того, о чем он не мог и мечтать.
– Лицо Орридара потемнело, но он сдержался, справился с ошеломлением испросил:
– Ты правда хочешь брата сделать графом?
– Да, после женитьбы на моем вассале.
– На мужике?
Видимо жалованная грамота герцога подействовала на его мозги, не лучшим образом.
– На девушке благородного происхождения, – сохраняя терпение ответил я. – Мегги. Она была в замке.
Орридар глубоко вздохнул и поджал губы. Он полуобернулся и крикнул за спину:
– Открывай ворота.
– Проезжайте, ваша светлость… Я сообщу барону о вашем визите.
Стражники, не скрывая удивления приняли моего коня, а Орридар повел меня в гостиную залу.
Замки нехейцев были построены грубо, надежно и без изысков. Главное – это выдержать штурм и осаду. Везде в стенах бойницы и сквозняки, а еще затхлый запах сырости. С кухни тянуло вонью подгоревшей пищи. Во внутреннем дворе повседневная суета. Снуют слуги. Под навесом вместе с привязанными под навесом лошадьми лежали свиньи,
– Жди, – кратко произнес Орридар. Он ушел, а я сел за стол и потер руки. Обычный прием бедных нехейцев дворян, экономящих на всем. Отец был слишком горд и моих денег он не принял. Брат Ирридара, Орридар по моей протекции и за мои деньги выписал мага из Академии и того, кого рекомендовал я. И только. С ними было трудно общаться, но выхода у меня не было. Мне нужны были эти нехейцы.
Вскоре, шаркая ногами по полу, появился бледный отец Ирридара. Он был укутан в шерстяной грубый плащ. Увидел меня и даже не улыбнулся. Прошел к столу. Я встал и отвесил легкий поклон уважения головой.
Кряхтя, барон сел.
– Садись – разрешил он мне. Я сел. – Говори, зачем пожаловали, господин герцог.
– Господин барон, – начал я официально. – Я «Скорпион» его величества, тайный стражник. Вангор сейчас отражает атаки Лигирийской империи. Началась война. – Барон промолчал, но брови его вздернулись. Он более внимательно стал слушать. – И надо сказать, – продолжил я, – что пока первые дни войны для Вангора идут вполне успешно. Но еще не вступали в бой регулярные войска империи. Сражения идут с ополчением. Война вскрыла существенные проблемы, которые требуют решения и решения жесткого. Командиры регулярных войск ленивы и неповоротливы. В бой их нужно гнать палкой. Они скорее сдадуться, чем будут сражаться. Лорды независимы и своевольны. Они и вовсе не хотят воевать, и делают все, чтобы уклониться от войны. Это я говорю, чтобы вам была понятна ситуация, из-за которой я прибыл в Нехейские горы. Если так будет продолжаться и дальше, то Вангор проиграет войну. Королевство предадут старшие командиры и лорды ополчения. – Глаза барона гневно блеснули в них появился тот прежний хищный взгляд, который известен всем в этом мире. Взгляд нехейца готового умереть, но не посрамить чести. Действия аристократов Вангора его сильно возмутили.
Нехейцы с радостью бы пошли на войну, только если бы их позвали как наемников. Но король и военное руководство не стало звать горцев. Скорее всего пожалели денег. А мне они, как военная сила не были нужны, у меня были орки.
– Я хочу нанять дворян нехейцев и наделить их правами старших комиссаров. Они должны заставить командиров и дворян королевства воевать. Силой или убеждением если надо суровыми мерами, вплоть до казни.
По мере моего рассказа глаза барона становились все шире и шире.
Я замолчал, давая, ему время подумать. Барон был умен и соображал быстро.
– Значит вам нужен кнут, чтобы заставить вангорцев воевать усерднее, – произнес он. Я кивнул.
– И их служба будет определяться приказами короля?
Нет, приказами командующего корпусом. Ему дали обширные права, казнить и миловать. Главное добыть победу.
– Понятно. И сколько вам нужно комиссаров?
– Два десятка, не меньше, господин барон. И каждый должен иметь отряд из пяти бойцов, чтобы он мог знать, что происходит в полку или в ополчении, арестовывать и использовать их, как карающий меч.