Ветер с моря
Шрифт:
— Давай мне собачку, — выдохнул он, — а потом цепляйся за меня. — Взяв Рори под мышку, свободной рукой он подхватил Изабеллу за талию и, оскальзываясь на водорослях, падая и поднимаясь снова, они вскарабкались наверх. И, наконец, добрались до гальки и упали вместе на узкую полоску берега.
— Что ты здесь делала так рано? — с трудом переводя дыхание, спросил Роберт.
— Я не знала, что море прибывает так быстро. Здесь не так, как на болотах…
— Зимой море доходит до стен замка. Я испугался, что потеряю тебя. — Роберт отдышался
Обняв жену рукой, он быстро повел ее по берегу к замку. Слуги уже поднялись и занимались домашней работой. Они с удивлением смотрели на хозяйского сына и на его жену, с которых вода стекала на свежевымытый пол и на ковры, расстеленные в холле и на лестнице. Кирсти с озабоченным видом встретила их на площадке.
— Огонь пылает в камине, леди, — сказала она, — и я сию минуту принесу горячий кофе.
— Принеси и бренди тоже, — попросил Роберт.
— Да, лорд, да, сейчас.
Кирсти не только разожгла огонь, но и догадалась разложить рядом с камином полотенца. Роберт поставил Рори на пол, и тот сразу же принялся энергично отряхиваться, обдавая их водой…
— Я готов убить эту бестию, — с жаром воскликнул Роберт.
Теперь, когда все было позади, Изабелла смеялась и бессильно дрожала от холода.
— Ради Бога, не стой, девочка моя, снимай свою мокрую одежду, — сказал он нетерпеливо, чувствуя, как спадает напряжение.
— Ты тоже, — потребовала Изабелла, пытаясь расстегнуть юбку непослушными пальцами.
— Сейчас. Подожди, дай я попробую.
Он отвел ее окоченевшие руки и стал раздевать, отбрасывая в сторону мокрую юбку и шаль, закутывая ее в теплое полотенце. Потом, встав на колени, стянул один за другим промокшие башмаки и стал согревать ее ледяные ноги.
— Со мной все хорошо. Мне уже тепло, — запротестовала она.
Только теперь Роберт снял с себя мокрую ночную рубашку, штаны и сапоги и стал сильно растираться полотенцем. Потом обернул полотенце вокруг талии и повернулся к Изабелле.
Она начала сушить волосы, подняв руки. Полотенце соскользнуло с ее обнаженных плеч и спины, с которой почти исчезли следы плети.
На мгновение ему показалось, что он снова видит ее впервые, как в то утро. Она была Афродитой, поднимающейся из морской пены, и его охватило неодолимое желание, обостренное пережитой опасностью, смертельным страхом, который так потряс его при мысли, что он мог не успеть спасти ее.
Роберт медленно подошел, взял полотенце из рук Изабеллы и отбросил его. Ее тело розовело в свете камина. Он провел руками по ее длинным стройным ногам, плоскому животу, красивым округлым грудям, и поцелуи следовали за его руками, обжигая, как огонь. Изабелла вздрогнула, когда они добрались до ее шеи и потом до губ. Он заставил ее губы раскрыться, отыскивая ее язык своим, а Изабелла была потрясена странным острым чувством томления и слабости. Она прильнула к Роберту, что-то бормоча, какие-то
Кирсти пришла с подносом, постучала и открыла дверь. Она бросила взгляд на кровать, поставила поднос на пол и поспешно вышла. Они ничего не услышали.
На этот раз Роберт не сдерживался. Он не мог сдерживаться. Он уносил Изабеллу с собой к высотам, о существовании которых она не подозревала. Как будто что-то взорвалось у нее внутри, и он был глубоко в ней. Изабелла уже не могла ни о чем думать, она была полностью во власти нового чувства.
Потом оба тихо лежали, руки Роберта еще обнимали Изабеллу, а голова его покоилась на ее груди.
— Твои волосы еще влажные, — задумчиво произнесла она, — и ты пахнешь морем.
— Неудивительно. Должно быть, я порядочно хлебнул морской воды.
— «Верни любимого ты мне, о ветер с моря…»
— Что это?
— Старинная песня, которую, бывало, напевала Гвенни. Ее возлюбленного схватили вербовщики.
— Бедняга.
— Может быть, теперь, когда будет заключен мир, он вернется домой.
— Вполне вероятно, если мир заключат и если он продлится.
Она немного подвинулась и вдруг села, охваченная ужасом.
— Роберт, там у камина стоит поднос. Наверное, Кирсти принесла его и видела нас.
— Ну и что? Ведь ты моя жена, знаешь ли, а не любовница.
Но Изабелла не могла отнестись к этому с таким безразличием.
— Да, я знаю, но…
Роберт не был уверен, расстроила или порадовала Изабеллу его несдержанность, но мудро предпочел не расспрашивать.
— Давай посмотрим, что она принесла, пока все не остыло, — сказал он, вставая с постели и надевая халат.
У камина он налил кофе и добавил в него немного бренди. Когда Роберт принес жене кофе, она сидела, укрывшись одеялом, колечки влажных волос обрамляли ее лицо.
— Ты сейчас похожа на девочку лет десяти, — весело сказал Роберт. — Меня обвинят в похищении малолетних.
Он принес чашку для себя и сел рядом с ней. Они молча пили кофе.
— Ты добавил сюда бренди, — вдруг сказала Изабелла. — Ты меня спаиваешь.
— От чайной ложки ничего не будет. Это, чтобы согреться после утреннего купания.
— Роберт, ты рассердился на меня вчера вечером?
— Рассердился? Нет. А надо было рассердиться?
— Из-за того, что я ушла так рано.
— Я тебя за это не осуждаю. Дело в том, что я с детства знаю некоторых из этих парней, только я с тех пор вырос, а они так и остались мальчишками… Они все еще считают, что могут вести себя, как ненормальные, пить до умопомрачения, а я больше так не могу. Но в ситуациях, подобных вчерашним, избежать этого нелегко.
— Ты был пьян?