Ветер с востока
Шрифт:
Правда, ему не хватало относительной устроенности жизни в Тобольске. Тем, кто попал туда, повезло. Они наслушались разговоров о бедственном положении шведов, сосланных в другие места. Говорили, что из пяти тысяч пленных шведов, прибывших в Воронеж, половина умерла, а здоровых осталось всего 400 человек.
В Тобольске им жилось лучше. Несмотря на постоянно сосущее чувство голода из-за недостаточного довольствия, несмотря на придирки, плохое жилье, тяжелый труд и тоску по дому, простуды и безнадежность — несмотря на все это жизнь была терпимой. Русское государство кормило офицеров и солдат, хотя получаемое ими представляло минимум того, что требовалось для взрослых мужчин. Они смогли найти себе работу и немного
Обо всем этом думал Вендель, пока лодка скользила по Иртышу под ослепительным летним солнцем. Конечно, ему не хватало друзей. Конечно, ему не хватало жалкой лачуги, где он жил, разговоров в мастерской, соседской собаки, цветов на речном берегу. Несмотря ни на что, он прожил здесь много лет.
Корфитц Бек! Но обязанности Венделя по отношению к начальнику прекратились давно. А жестокие слова все еще жгли его. Нет, он не хотел думать о Корфитце Беке. Ему вообще не следовало предаваться воспоминаниям. Теперь он должен был смотреть вперед!
Голод начал давать о себе знать. Вендель развязал свой узел. Он прихватил порядочно еды из домашних запасов, его товарищи не обрадуются, обнаружив это. Но они могут легко пополнить их. Для него дело обстояло хуже.
Он смотрел на реку и прикидывал, можно ли тащить за лодкой леску с крючком. Но риск, что крючок застрянет в речном дне или запутается в кустах, был слишком велик. Вендель смотрел на рыбную ловлю, как на последнюю крайность. Как бы он смог приготовить рыбу? Он, конечно, не был избалован едой, но остерегался есть неизвестную сырую рыбу.
Вендель осторожно отделил себе небольшую порцию простой пищи: ломоть хлеба, крупицу соли, сушеное мясо. Со всем этим он управился, запивая речной водой. Пока он раздирал жесткое мясо зубами, он заметил, что плывет опять на запад. На мгновение он встрепенулся от радости, но затем вспомнил, что видел это много раз в течение дня. И столько же раз лодку несло на восток. Иртыш извивался по низине, видимо, как серпантин. Одно было бесспорным: река текла на север.
Пища чуть было не застряла у Венделя в горле от испуга — из-за поворота реки навстречу ему шла шхуна на всех парусах. Он быстро запихнул волосы под шапку. Судно прошло мимо совсем близко. Двое мужчин стояли у поручней и рассматривали его. По их одежде он понял, что это — русские. Он махнул рукой и выкрикнул приветственные слова.
— Куда держишь путь? — поинтересовались они.
— В Самарово, — ответил он. — Долго ли еще плыть?
— Долго, долго, — ответили они, улыбаясь.
Это прозвучало ободряюще. Затем судно скрылось из вида. Он остался один в пустыне. Он предположил, что это были скупщики пушнины на пути в Тобольск. После того, как они исчезли из вида, чувство одиночества у Венделя усугубилось.
Голова стала зудеть. Поскольку время было еще раннее, он как следует прополоскал шапку в реке, пока не убедился, что все бесплатные пассажиры исчезли. Затем он окунул в воду всю голову и, свесившись с борта лодки, полежал так некоторое время. После этого он просушил голову и шапку на солнце.
После полудня он увидел на восточном берегу изгородь. Люди! Чуть поодаль показались рыбачьи сети. Шапка! Она не совсем просохла, но ничего не поделаешь.
Он ожидал встретить город или деревню, но увидел лишь несколько простых изб-времянок, построенных из стволов и ветвей, скрепленных корой. Охотники или рыбаки. Он был в стране вогулов, это он знал. Они селились к северу от Тобольска, он часто видел их с мехами в городе. Они были кочевниками, жили только за счет охоты и рыбной ловли. Они были для него не опасны. Они не любили царскую Россию, облагавшую их большими налогами.
Вендель подумал, не пристать
Но теперь он почувствовал себя спокойнее. Тут и там в необъятной тайге жили люди. Он много слышал о вогулах. Об их запутанной религии с ордами богов и духов, о множестве их душ. Считалось, что у мужчины пять душ, у женщины — четыре, столько же, сколько у медведя, который был приравнен к людям. Их религией было шаманство. Они боялись мертвых, потому что те могли прихватить с собой парочку из их душ ради компании. Мертвые были прямой противоположностью живым и делали все наоборот. Вогулы жили очень скромно. Они не употребляли другого «молока», кроме березового сока, который собирали с деревьев. Шведы в Тобольске высказывались об «этих дикарях» снисходительно, даже презрительно. Но Вендель был достаточно дальновидным, чтобы понимать их, даже восхищаться ими. Как могли люди жить в этой глуши? Как они смогли акклиматизироваться, найти наилучший способ выживания в таких суровых условиях? Если это не достойно восхищения, то он ничего не понимал!
Но ему было суждено увидеть гораздо больше, прежде чем завершилось его странствие. Радостный и довольный, он плыл через тайгу. Иногда, когда ему казалось, что течение Иртыша становилось медленнее, он брался за весла. Но он не перегружал себя, далеко нет! Он хотел приберечь силы.
Тайга была более «живописной», чем он предполагал. Встречалось много лиственниц, сосен с длинной хвоей и много берез. Он слышал о том, что белая береза была священной для живущих здесь людей. Ели попадались реже, и Вендель был этому рад. Он никогда не чувствовал себя хорошо в темном, угрюмом еловом лесу. Время от времени встречались большие открытые топи с одиноко торчавшими соснами. Но он никогда не видел даже намека на горы на западе! Это было самым обескураживающим. Он не знал, был ли он на пути на восток или на запад или же неизменно продолжал плыть на север! Все свои надежды он связывал с Самарово. Там он мог получить совет, как лучше и безопаснее попасть на запад. А если Самарово тоже было лагерем для ссыльных? С докучными стражами и прочим сбродом? Но он ничего об этом не слышал.
Весь день он плыл по течению, греб и вычерпывал воду. Одежда высохла.
Он видел оленей, лосей, птиц. Это было прекрасное путешествие в прекрасный день, констатировал он, хотя его сердце еще ныло от горя и потерь. Но у него было не так много времени, чтобы думать о Марии и обо всем, что он покинул. Окружающее поглотило его. Редкие суда проплывали по широкой реке на большом расстоянии от него. Он только весело махал им рукой, и ему отвечали тем же. Он решил переночевать в лодке на реке. Это было самое надежное место. Он хотел бы пристать к какому-нибудь острову, но когда это было нужно, то такого, естественно, не находилось. Однако до сих пор все было прекрасно.
Вендель устроил себе постель на дне лодки так, чтобы на сей раз не промокнуть, и лег спать. Уже стемнело… Можно ли желать лучшего? — думал он. Двигаться вперед и в то же время спать!
Ночью он, не зная об этом, проплыл мимо небольшого города Горно-Филинское, расположенного на восточном берегу, а днем раньше мимо города Уват — на западном. Но Увата он не видел, город находился на некотором расстоянии от реки. Там были лишь рыбачьи стоянки, на которые он не обратил внимания. На рассвете он проснулся от холода. Но у него было достаточно шкур, он ими укрылся и продолжил плавание. Он лишь выглянул из-за борта лодки и отметил, что река стала шире, а местность была не такой лесистой, как раньше. Кругом были болота, и река текла прямо на север, он не мог больше этого не видеть. Хватит самообмана!