Ветер в его сердце
Шрифт:
— Ты это так шутишь?
Сэди вдруг ощутила, что ее накрывает новая волна тревоги. Ее опять начало раздувать, кожа натянулась, словно на барабане — и это несмотря на то, что она только что порезалась и выпустила негатив. Прежде такого не случалось.
— Уходи, — торопливо выдохнула она.
— И ты будешь продолжать резаться?
— Да тебе-то, бл…, что за дело? — Помолчав, девушка добавила: — Слушай, мне больше нравилось, когда тебе было насрать.
Она взяла верх в игре в гляделки: Мэнни в конце концов отвернулся. Потом, закрыв глаза, послушала, как он удаляется. Где-то в коридоре звук шагов внезапно
Поигрывая ножиком, она снова закрыла глаза. Внутри ее тела росла спасительная пустота — теперь можно было не думать, не чувствовать, не страдать.
Покой. Впервые за целую вечность Сэди обрела его и, побалансировав на грани между сном и явью, заснула.
11. Стив
Они летят ко мне — Ситала с ангельскими Вороновыми крыльями несет на руках женщину, которую я узнаю: видел ее как раз в тот момент, когда Сэди окатила меня новой порцией клеветы. Лана или Лейла или что-то вроде того. А в следующий миг Ситала исчезает, и женщина камнем летит вниз — сейчас гравитация мой злейший враг. К счастью, это происходит на высоте около трех метров. Я готовлюсь подхватить беднягу, но кого я обманываю? Силенок-то у меня не как у майнаво! Хорошо, если удастся смягчить ее падение.
Она сбивает меня с ног, практически вышибая дух, и прижимает к камням своим весом. Какое-то время я лежу и пытаюсь прийти в себя. Я бы сдвинул женщину в сторонку, но меня словно парализовало. В итоге первой шевелится она — медленно отыскивает руками опору, отталкивается и усаживается рядом; вид у нее ошеломленный. Я пока способен только лежать. Наконец с неимоверным трудом втягиваю сквозь стиснутые зубы воздух. Потом делаю глубокий вдох. И еще один.
Женщина вроде бы реагирует на звук — в ее остекленевших глазах я замечаю проблеск мысли и задаю вопрос:
— Вы… в порядке?
Взгляд ее постепенно проясняется и сосредотачивается на мне.
— Мне приснился дикий сон… — начинает она и, вдруг умолкнув, принимается осматриваться. Вершина горы, бесконечное небо. Я, растянувшийся на камнях возле нее.
— Я ведь не сплю? — произносит она наконец.
Я качаю головой, насколько это возможно лежа.
— Но я же не сошла с ума, — озадаченно продолжает женщина. — Значит, я сплю. Особенно если в моем сне оказались вы.
Я кое-как усаживаюсь. Смена положения отзывается легким головокружением, но оно постепенно прекращается.
— Вы не спите, — произношу я.
— Но иначе никак!
Я не утруждаю себя повторением — просто жду, когда она смирится с очевидным.
— Чертовщина какая-то, — выдавливает в конце концов женщина.
— Здесь это не довод.
Она снова крутит головой.
— Где мы?
— В моей голове — по крайней мере, так мне сказала Ситала. Или, другими словами, в некоторой части иного мира, которую я воспринимаю, когда погружаюсь в собственное сознание. Согласен, звучит немного запутанно.
— А кто такая Ситала?
— Крылатая
Моя гостья медленно кивает.
— Ну конечно. Крылатая женщина. Мы в вашей голове. Все так естественно.
— Как вас угораздило свалиться с неба? — спрашиваю я.
— Ах, да как это обычно происходит! В больнице над койкой воспарила женщина. Когда она начала вращаться, я попыталась остановить ее, чтобы не выскочили дыхательная трубка и капельница. Но стоило мне до нее дотронуться, и я оказалась здесь, — она задирает голову к небу. — Точнее, там.
Ее взгляд вновь обращается на меня.
— Скажите, вас моя история не удивляет? По идее, я должна была бы сейчас биться в истерике, но почему-то ощущаю только дурацкое спокойствие.
— Сам я свалился в кроличью нору [33] пару дней назад, — сообщаю я собеседнице. — Скоро вы тоже дойдете до точки, когда ничто больше не сможет вас удивить.
Она вскидывает бровь.
— Хм, прежде чем оказаться здесь, я повстречался с собакой, которая может превращаться в настоящий вертолет, — привожу я пример.
33
Снова отсылка к сказке Льюиса Кэрролла, на этот раз «Алиса в Стране чудес».
— Но это невоз… — моя гостья осекается.
Что ж, всецело ей сочувствую.
— Та женщина в больнице — это ваша приятельница? Блондинка, что была с вами, когда мы впервые встретились?
— Вы про Марису? Нет. Это ваша подруга, Эгги.
Я киваю. Ну конечно.
— Пойдемте, кое-что покажу, — говорю я и указываю за край плато, туда, где парит тело художницы.
Женщина поднимается, смотрит, но вдруг бледнеет и снова плюхается на задницу.
— Не понимаю, — произносит она, схватившись за виски.
— Добро пожаловать в клуб «Новые ворота».
Повисает молчание. Меня охватывает острое желание снова улечься на земле и закрыть глаза. Может, если я засну, то по пробуждении окажусь в своем трейлере?
— Я хочу перед вами извиниться, — говорит вдруг женщина.
— За что? За то, что свалились на меня?
— Нет, — улыбается она, — за то, что доставала вас при нашей первой встрече. Теперь я знаю, что вы не Джексон Коул.
— И что же заставило вас передумать?
— Мы с Марисой познакомились с одним вашим другом — с Рамоном Морагу. Он много чего рассказал о вас и вашем двоюродном брате Джексоне. Даже не знаю, как это я раньше не обращала внимания, но вы похожи, как близнецы!
— Нас вечно принимали за родных братьев, — киваю я.
— Но вы не гнались за славой, так ведь?
Не совсем. Поначалу я даже наслаждался ею. Однако через некоторое время сценический образ Джексона Коула поглотил меня почти полностью — порой я уже сам не понимал, кто я такой на самом деле. Разнообразные вещества и алкоголь разобраться в этом тоже не помогали. Впрочем, рассказать ей все это я не могу и потому ограничиваюсь пространным объяснением:
— Когда видишь, до какого безумия доводит слава, сразу хочется удрать от нее как можно дальше. Куда проще оставаться парнем из гастрольной команды и носить надвинутую на нос бейсболку во избежание идиотских расспросов.