Ветер в ничто (Стихотворения)
Шрифт:
2 мая 1979 год
83.
Р. В.
Верю тысячекратно В тождество: бубна, тамтама, Троицы и Триратны, Мухаммеда и Гаутамы.
Верую: троглодиты Станут полубогами, Если ушей их Гита Коснется златыми слогами.
Верю: в подземной штабе Вне распорядка и правил Руку подаст Амитабе Грозный апостол Павел.
Дао с путем на Голгофу Могут связать воедино Только неровные строфы В горле стальном муэддина.
Бешеный гений Ислама (Меч и Коран - все пожитки) Вязью арабской калама Вытеснил
Друг наступает с Востока. Благостно пламя дракона. Майя духовного тока Плавится в цепи закона.
Истина - горше лимона, К подвигу зависть лелеем: К мученику Пантелеймону, Что врачевал лишь елеем.
17 марта 1984 год
84.
Мне снилось: будто я...
– еврей... Стою у храмовой калитки, Из-за распахнутых дверей Я вижу ризы и накидки, Платки и колыханье свеч, Скользящие в проеме тени, Мерцанье глаз, смещенья плеч У падающих на колени. И я стою, потупив взор, В задохе, в судороге, в страхе. Озноб: поет церковный хор... Пот проступает по рубахе.
Чужому Господу хвалу Поют в неведомом мне храме. Я на Распятого хулу Шепчу кровавыми губами. Вдруг возглас: "Смертью смерть поправ" Взмывает над кадильным дымом. Как вор дрожу я, свет украв... И горе в сердце недвижимом. Гляжу входящим в храм вослед От слез незрячими глазами. Из храма бьет незримый свет Невероятными снопами. О как мне хочется войти Туда, в лучи, в Христову славу... Но нет... Заказаны пути Тем, кто несет в себе отраву. И я разбил души сосуд, Зашедшись в истеричном плаче... Меня иначе погребут И отпоют меня иначе.
1 июня 1977 года
85.
А. Жид.
Милорд не скинуться ли нам по рублику Купив спуманте пить из боккара В холщовом фраке выходить на публику Пора мой друг рога трубят пора
Судьба - в вощенке кислая ириска Лизни сорви обертку и потом Ты будешь обезглавлен и изыскан Осыпан цветопадом хризантем
Какая гиль! Весна набиты конки Звон цепи ржа щебечущий галдеж И на шнурке гайтанном у иконки Ты вздрогнешь конвульсивно и замрешь
А впрочем - нет! Оплеванная Фея Грядет разбитой лирою грозя Душа твоя - небритого Орфея Распята на серебряных гвоздях
5 мая 1967 года
86.
Г. Л.
Мне истина разверзлась в Слове. Возликовал телесный прах. В славянской, грязной, вязкой крови Мой храм, мой стыд, мой грех, мой страх.
Бунтует, черная, и жаждет Себя спесиво расплескать. Душа изъязвленная страждет Молиться, каяться и лгать.
Мой род глумлив, талантлив, мрачен Погромы, войны, мятежи И я, последыш, молью трачен, Иной судьбы не заслужил.
И я, как вы, питаю в сердце Страх перед Господом Живым , Презрение к единоверцам И ужас расовый к чужим.
И мне воздастся полной мерой За вашу кровь, за ложь, за блуд, Когда меня в тумане сером На виселицу
И я, в петле забившись гнусно Марионетка-арлекин Подумаю о том, как грустно, Что я не сын родных осин.
1 июня 1976 года
87.
Т. К., Я.С.
Жизнь - тусовка и тщета. Такова эпоха. Жажду прочности щита Зевса Эгиоха.
Боль пронзительно остра. Прет навылет вертел. Расстаемся мы, сестра, Может быть, до смерти.
Мировая требуха В дьявольском желудке. В интонации стиха Старые погудки.
Ночь. Мороз. Метель и лед. Болен я и жуток. До посадки в самолет Меньше полусуток.
С поэтических котурн Шмякнусь мордой в лужу. Улетаешь на Сатурн, Оставляешь душу.
Стали детские стишки Яростной балладой. Из моей седой башки Вышла ты - Палладой.
Вурдалаки, псы-дружки: Пасти, когти, лапы. Осторожные шажки Направляешь к трапу.
Человечьих сальных стай Маята убога. Улетаешь, - улетай... Только веруй в Бога.
Разгрызай судьбы гранит, Не журись на долю Он спасет и охранит, Даст покой и волю.
Не печалуйся, прости Тех, кто сбоку, между. Мы хотим тебя спасти, Подарить надежду.
Трудно спрясть в стальную нить Волокно любое... Нас нельзя разъединить, Мы всегда с тобою.
2 января 1982 года
88.
Национальный спорт: горелки, Застолья злая чехарда, Изысканные посиделки, Разысканные господа...
И в этой зыбкой круговерти, В бенгальском чадном колесе, Я забывал совсем о смерти И был талантливей, чем все.
Метель с дождем пороли воду Моих Фонтанки и Невы. Я пил стаканами свободу И был свободнее, чем вы.
Я не боюсь хулы и славы: В запасе вечности мешок. Плесни мне, Антиной, отравы В щербатый кратер на вершок.
Высоколобые клевреты, Хоть я - отступник-ренегат, Надеюсь, русские поэты Меня возьмут с собою в ад.
Пусть я привержен к странной влаге, Но попадаю в колею... Ведь я умею на бумаге Творить вселенную свою,
Где бродят смутные светила, Где Бог смеется и грустит, Где Матерь Божья приютила Своих подружек Аонид.
8 ноября 1980 года
89.
И. З.
Во всем мне хочется дойти До оболочки.., А не до сути... Все пути Без проволочки.
Я - раб разнузданной молвы, Царь суесловья. "Если угодно" и "увы" Мои присловья.
Долил Господь стакан вина Мне, недоумку. Ничья вина? Моя вина. Стакан не рюмка.
Я получил свое сполна. Желта монета. Ничья вина? Моя вина. Прощай, планета.
Туман кровавый застит мозг. Живуч я - гнида. Теряю сон. Теряю лоск. Прощай, планида.
Мой ангел бодрствует в ночи, Роняя перья. Ты знаешь все, но промолчи Из суеверья.
Стою с протянутой рукой У двери рая. Бью кулаком, стучу клюкой И обмираю.