Ветхий Завет с улыбкой
Шрифт:
Вспомните Моисея: разве не мог Бог найти другого решения? Зачем мучить поколение за поколением ради какой-то идеи. Да разве и не есть все эти благие идеи обман и туман в головах даже искренних вождей?
Сколько знаете вы, столько же знаю и я: не ниже я вас. Но я к Вседержителю хотел бы говорить и желал бы состязаться с Богом.
А вы сплетчики лжи — все вы бесполезные врачеватели. О, если бы вы только молчали! Это было бы вменено вам в мудрость!
Выслушайте же рассуждения мои и вникните в возражение уст моих. Надлежало ли вам ради Бога говорить неправду и для него говорить ложь?
Строго накажет он вас, хотя вы и скрытно лицемерите. Неужели величие его не устрашает вас, и страх его не нападает на вас?
Напоминания ваши подобны пеплу. Оплоты ваши — оплоты глиняные.
Замолчите предо мною, и я буду говорить, что бы ни постигло меня.
Вот, Бог убивает меня, но я буду надеяться. Я желал бы только отстоять пути мои пред лицем Его! И это уже в оправдание мне, потому что лицемер не пойдет пред лице Его!
Выслушайте внимательно слово мое и объяснение мое ушами вашими. Вот, я завел на Бога судебное дело, и знаю, что буду прав. Кто в состоянии оспорить меня? И пусть я скоро умолкну и испущу дух.
Господи! Двух только вещей не делай со мною, и тогда я не буду укрываться от лица твоего: удали от меня руку твою, и ужас твой да не потрясает меня. А уж тогда зови меня, и я буду отвечать тебе, или буду говорить я, а ты будешь отвечать мне.
Сколько у меня пороков и грехов? Покажи мне беззаконие мое и грех мой. Для чего скрываешь лице твое и считаешь меня врагом тебе? Не сорванный ли листок ты сокрушаешь и не сухую ли соломинку преследуешь?
Почему ты пишешь на меня горькое и вменяешь мне грехи юности моей? Почему ставишь в колоду ноги мои и подстерегаешь все стези мои, гонишься по следам ног моих?
Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями: как цветок, он выходит и опадает; убегает, как тень, и не останавливается. И на него-то ты отверзаешь очи твои, и меня ведешь на суд с тобою?
Кто родится чистым от нечистого? Ни один. Если дни ему определены, и число месяцев его у тебя, если ты положил ему предел, которого он не перейдет, то уклонись от него: пусть он отдохнет, доколе не окончит, дня своего.
Для дерева есть надежда, что оно, если и будет срублено, снова оживет, и отрасли от него выходить не перестанут: если и устарел в земле корень его, и пень его замер в пыли, но, лишь почуяло воду, оно дает отпрыски и пускает ветви, как бы вновь посаженное.
А человек умирает и распадается… Отошел, и где он?
Уходят воды из озера, и река иссякает и высыхает: так человек ляжет и не станет, до скончания неба он не пробудится и не воспрянет от сна своего.
Воззвал бы ты, и я дал бы тебе ответ, и ты явил бы благоволение творению рук твоих, ибо тогда ты исчислял бы шаги мои и не подстерегал бы греха моего. В свитке было бы запечатано беззаконие мое, и ты закрыл бы вину мою.
Но гора, падая, разрушается, и скала сходит с места своего… Вода стирает камни, разлив ее смывает земную пыль… Так и надежду человека ты уничтожаешь! Теснишь его до конца, и он уходит. В чести ли дети его — он не знает, унижены ли — он не замечает, но плоть его
Повторная порция нравоучений Елифаза
И опять влез Елифаз со своими нравоучениями:
— Станет ли мудрый отвечать знанием пустым и наполнять чрево свое ветром палящим, оправдываться словами бесполезными и речью, не имеющею никакой силы?
Да, ты отложил страх и за малость считаешь речь к Богу. Нечестие твое настроило так уста твои, и ты избрал язык лукавых. Тебя обвиняют уста твои, а не я, и твой язык говорит против тебя.
Разве ты первым человеком родился и прежде холмов создан? Разве совет Божий ты слышал и привлек к себе его премудрость? Что знаешь ты, чего бы не знали мы? Что разумеешь ты, чего не было бы и у нас?
И седовласый и старец есть между нами, днями превышающий отца твоего. Разве малость для тебя утешения Божии? К чему порывает тебя сердце твое, и к чему так гордо смотришь? Что устремляешь против Бога дух твой и устами твоими произносишь такие речи?
Что такое человек, чтоб быть ему чистым, и чтобы рожденному женщиною быть праведным? Вот, Бог и святым своим не доверяет, и небеса нечисты в очах его. И еще больше нечист и растлен человек, пьющий беззаконие, как воду.
Я буду говорить тебе, слушай меня. Я расскажу тебе, что видел, что слышали мудрые и не скрыли слышанного от отцов своих.
Нечестивый мучит себя во все дни свои, звук ужасов в ушах его. Он не надеется спастись от тьмы, видит пред собою меч. Он скитается за куском хлеба повсюду и знает, что уже готов для него день тьмы.
Не пребудет он богатым, и не уцелеет имущество его, и не распрострется по земле приобретение его. Отрасли его иссушит пламя и дуновением уст своих увлечет его. Не в свой день он скончается, и ветви его не будут зеленеть. Сбросит он, как виноградная лоза, недозрелую ягоду свою и, как маслина, стряхнет цвет свой.
Так опустеет дом нечестивого, и огонь пожрет шатры мздоимства. Он зачал зло и родил ложь, и утроба его приготовляет обман.
Пятое слово Иова
И отвечал Иов:
— Слышал я много такого! Жалкие утешители все вы! Будет ли конец ветреным словам? И что побудило тебя так говорить?
И я мог бы так же говорить, как вы, если бы душа ваша была на месте души моей. Ополчался бы на вас словами и кивал бы на вас головою моею, подкреплял бы вас языком моим и движением губ утешал бы.
Говорю я — и не утоляется скорбь моя. Перестаю говорить — не отходит от меня скорбь…
Но ныне Бог изнурил меня. Он разрушил всю семью мою, покрыл меня морщинами во свидетельство против меня, восстает на меня изможденность моя.
Гнев Бога терзает и враждует против меня, скрежещет на меня зубами своими. Натравил на меня неприятелей моих, которые разинули на меня пасть свою, все сговорились против меня.
Предал меня Бог беззаконнику и в руки нечестивым бросил меня. Я был спокоен, но он потряс меня, взял меня за шею и избил меня, и поставил меня целью для себя. Он рассекает внутренности мои и не щадит, проливая на землю желчь мою. Лицо мое побагровело от плача, и на веждах моих тень смерти.