Ветхий Завет с улыбкой
Шрифт:
— О царь, но одолевали нас те люди и вышли к нам в поле, а потом мы преследовали их до входа в ворота. Тогда стреляли стрелки со стены на рабов твоих, и умерли некоторые из рабов твоих. Иоаф со скорбию великой сообщает тебе, что убит также и раб твой Урия Хеттеянин…
Давид едва не подпрыгнул от радости. Слава Богу! Теперь и позора не будет из-за беременности Вирсавии, и дорога к полному сексуальному обладанию ею расчищена! А внешне скорчил Давид весьма печальную мину на лице своем и сказал сланному:
— Так скажи Иоаву: пусть не смущает его
Красивой спать не запретишь!
Услышала и жена Урии, что убит муж ее, и лицемерно плакала она по муже своем. Когда же кончилось время плача, Давид послал за ней, и взял ее в дом свой, чему она была безумно рада: хоть и надцатая по счету, а все же царева жена! И сделалась Вирсавия женою Давида и родила, как считали придворные преждевременно, сына.
И было содеянное Давидом злом в очах Господа. Как часто бывало уже в истории, мог Господь и остановить Давида и даже наказать, но почему-то не сделал ни того, ни другого. Вместо этого решил он слегка пожурить любимчика своего, Давида.
И послал Господь пророка своего Нафана к Давиду, и тот пришел к нему и рассказал такую прозрачную притчу:
— В одном городе были два человека, один богатый, а другой бедный. У богатого было немеряно мелкого и крупного рогатого скота, а у бедного ничего, кроме одной овечки, которую он купил еще совсем крохотным ягненочком и выкормил. Овечка та выросла у него вместе с детьми его, на груди у него спала, и вообще была для него, как дочь.
И пришел к богатому человеку странник, и тот пожалел взять из своих овец или волов, чтобы приготовить обед для странника, который пришел к нему, а украл овечку у соседа-бедняка и приготовил из нее трапезу для человека, который пришел к нему.
Сильно разгневался Давид, услышав про поведение богача, и сказал Нафану:
— Да такой негодяй достоин смерти за то, что он сделал это, и за то, что не имел сострадания! А за овечку ту он должен был бы заплатить вчетверо.
— Вот ты-то и есть тот человек! — сказал Нафан Давиду. — Знаешь, что сказал Господь Бог Израилев по этому поводу? Он помазал тебя в царя над Израилем и избавил тебя от руки Саула. Он дал тебе дом господина твоего и жен господина твоего на лоно твое. Он дал тебе дом Израилев и Иудин… И если этого для тебя мало, то прибавил бы тебе еще больше…
Зачем же ты пренебрег слово Господа, сделав злое пред очами его? Урию Хеттеянина ты убил мечом Аммонитян, а жену его взял себе в жену.
И еще говорит Господь, что воздвигнет на тебя зло, возьмет жен твоих пред глазами твоими, и отдаст их ближнему твоему, и будет он спать с женами твоими под этим солнцем. Ты совратил Вирсавию тайно, а Господь сделает это явно пред всем Израилем и пред солнцем.
— Господи! Го-о-о-споди! — возопил в страхе Давид. — Согрешил я пред тобой! Прости и помилуй! Я больше не буду…
— Ладно, ладно, не вой. Снял Господь с тебя
Словом, все, как полагается в высших эшелонах власти: наказание невиновного и награждение непричастного!
На этом нравоучения Нафана и показательное наказание Господом блудодея Давида завершились. Родила бывшая жена Урии Давиду дитятю, и оно заболело, а на седьмой день благополучно скончалось. Даже пипиську обрезать ему не успели…
Когда Давиду сообщили, что сын его новорожденный преждевременно покинул сей грешный мир, он встал с земли, умылся, помазался, переменил одежды свои и пошел в дом Господень, где истово молился. (Скорее всего, благодарил Господа, что тот выбрал такую «гуманную» форму наказания его, Давида за блудодейные деяния.)
И утешил Давид Вирсавию, жену свою… Как, спрашиваете вы? Обычным способом: вошел к ней и спал с нею, и она зачала в очередной раз. Родила она сына, и нарекла ему имя Соломон, что означает «мирный». И Господь возлюбил его и послал пророка Нафана, который нарек ему имя по слову Господа — Иедидиа, что значит «возлюбленный Иеговой». Однако, несмотря на то, что имя это было дано самим Господом, оно не прижилось: Соломон остался Соломоном, хоть ты осыпь его Господними звездами.
Войны Давидовы
Захват Раввы
Иоав непрестанно с кем-то воевал. Во время войны против Раввы Аммонитской, он окружил царственный город и послал Давиду донесение: «ДАВИДУ ЛИЧНО тчк НАПАЛ НА РАВВУ тчк ОВЛАДЕЛ ВОДОЮ ГОРОДА тчк СОБЕРИ ОСТАЛЬНОЙ НАРОД И ПОДСТУПИ К ГОРОДУ тчк ЕСЛИ Я САМ ВОЗЬМУ ЕГО зпт ТО МОЕ ИМЯ БУДЕТ НАРЕЧЕНО ЕМУ тчк».
Давид, конечно, не мог стерпеть, чтоб город был наречен не его именем, а именем Иоава. Собрал Давид народ и пошел к Равве, и воевал против нее и взял ее.
Когда захватившие город начали грабеж, то и Давид снял с трупа тамошнего царя венец и возложил на свою голову. А венец тот был золотой с огромным драгоценным камнем. Много захватил Израиль добычи и вынес ее из города. Народ же весь, что жил в этом городе, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи.
Словом, устроил он тот еще Освенцим! Не хватало только доктора Менгеле для проведения медицинских опытов на живых людях перед сожжением…
Так Давид поступил со всеми городами Аммонитскими. И возвратился после того Давид и весь его народ в Иерусалим. Настало время отдохнуть от трудов праведных и войн неправедных.
Насилие Амнона над Фамарью
У Авессалома, сына Давидова, была сестра красивая, по имени Фамарь, и полюбил ее Амнон, сын Давида. И скорбел Амнон до того, что заболел из-за Фамари, сестры своей. А Фамарь была девственница, и Амнону страшновато было вот прямо так взять и затащить ее в постель.