Ветхий завет
Шрифт:
— И всего-то? Господи, а шуму наделали. Будет вам Савей.
Женщина пошепталась со старейшинами. Старейшины, выслушав её, дружно закивали головами. Через пять минут голова Савея перелетела через крепостную стену и упала к ногам Иоава.
— Этот? — хитро прищурилась женщина со стены.
Иоав посмотрел в стекленеющие глаза головы Савея и вздохнул. Пришлось уходить — с головой, но без трофеев.
У израильтян начался голод. Для тех мест неурожаи — обычное дело. Давид решил посоветоваться с богом.
—
— За Саула. Он убил гаваонитян из Гивы. Они хоть и необрезанные, а всё же, нехорошо.
Классический случай вранья. Во-первых, Саул сам родом из Гивы. Во-вторых, главным его грехом было милосердное отношение ко всем необрезанным. За это его Самуил от церкви отлучал. За это его бог проклинал.
И, наконец, главное — Саул за всю свою жизнь не убил ни одного гаваонитянина.
Всё это так, но кто слышал: что спросил Давид и что ответил ему его бог? Они ведь стоили друг друга.
Итак, Давид вызвал к себе гаваонитян и спросил, чего они хотят за смерть своих земляков. Они хотели малого — публичной казни семерых потомков Саула. Вон оно, что! Ларчик начинает открываться.
Давид пощадил только одного потомка Саула — Мемфивосея, который хромал на обе ноги и, к тому же, был сыном его любовника Ионафана. Он выбрал двух сыновей Рицпы, которая родила их от Саула.
Странно, что её называют матерью самого Мемфивосфея. Получается, что с нею спали Саул и его сын — Ионафан. Или речь идет о тёзках? Нет, никаких тёзок.
Ещё Давид отобрал для образцово-показательной казни пятерых сыновей Мелхолы, своей возлюбленной жены, о которой он не мог забыть во все дни своего изгнания и укрывания по пещерным туалетам.
Этих пятерых ребятишек, оказывается, Мелхола родила от Адриэла. Странное дело, но Адриэл был мужем Меровы, старшей дочери Саула, которую Давид в своё время не захотел брать в жёны.
Итак, семерых возможных претендентов на престол публично повесили. После этого их прах присоединили к костям Саула и Ионафана, и с почестями перезахоронили в царской гробнице.
Как говорится, конкуренция завершилась. Никто не мог занять теперь трон — кроме потомков самого Давида.
Будни продолжались. Опять война с филистимлянами — обычное дело. Давид вышел на войну «и утомился». Старость — не радость. Перед битвами происходили поединки. Автор описывает три поединка в этой войне.
В одном из них с филистимской стороны участвовал — кто бы вы думали? Голиаф собственной персоной. История повторилась. Почти.
На этот раз великана убил не Давид, а некто Елханан. Давиду же придворные запретили вообще выходить на поле битвы — «чтобы не угас светильник Израиля».
Давид на всю жизнь сохранил свой дар музыканта — он был неплохим рокером (по нынешним меркам). В библии сборник его хитов, который называется «Псалтырь», составил отдельную книгу.
Но
«Господь — твердыня моя и крепость моя».
Это для зачина.
«Объяли меня волны смерти, и потоки беззакония устрашили меня.
Цепи ада облегли меня, и сети смерти опутали меня».
Достаточно традиционно. Но вот Давид начинает петь о своих достоинствах.
«Ибо я хранил пути Господа и не был нечестивым перед Богом моим.
Ибо все заповеди Его предо мною, и от уставов Его я не отступал.
И был непорочен пред Ним, и остерегался, чтобы не согрешить мне».
Очень правдиво, не так ли? Какой хороший парень, этот Давид! Честный, праведный, богобоязненный.
Может, враки про него написаны в книге, которую мы читаем?
Зачем тогда поместили описание его «подвигов» в библию?
«Я гоняюсь за врагами моими и истребляю их
И не возвращаюсь, доколе не уничтожу их
И истребляю и поражаю их
И не встают и падают под ноги мои».
Всё это ему удаётся с божьей помощью. Ну и, конечно же, с помощью смекалки, вероломства и предательства.
«Ты обращаешь ко мне тыл врагов моих
И я истребляю ненавидящих меня.
Они взывают, но нет спасающего, — ко Господу,
Но он не внемлет им.
Я рассеиваю их, как прах земной,
Как грязь уличную, мну и топчу их».
«Милость к падшим призывал». Такие песни мне нравятся больше. Но вот ещё один очень характерный штрих — о захвате власти.
«Ты сохранил меня, чтобы быть мне главою над иноплеменниками.
НАРОД, КОТОРОГО Я НЕ ЗНАЛ, СЛУЖИТ МНЕ».
Когда вам расскажут про единый народ, который возглавил его верный сын Давид, плюньте этому говоруну в лицо.
«Бог, мстящий за меня и покоряющий мне народы…
За то я буду славить Тебя, Господи, между иноплеменниками».
После этого была ещё одна песенка, предсмертная. Ничего особенного.
Потом автор перечисляет имена храбрецов из войска давидового. Их всего трое. Зато они прославились мародёрством — обирали трупы филистимлян на поле брани.
А ещё они принесли Давиду воду из вражеского источника, когда царю захотелось попить. Но царь не оценил их мужества — вылил на землю воду, добытую с риском для жизни, ибо она имела привкус крови.
Вот ещё один герой. Ванея, сын Иодая. Прославился тем, что убил льва в снежное время. Что в Палестине встречается чаще — львы или снежные сугробы?
За такие подвиги Давид сделал его своим приближённым. Кроме трёх храбрецов у Давида было тридцать семь силачей. Немало.
Но бог опять разозлился на израильтян. Он приказал Давиду провести перепись населения в Иудее и Израиле. В Израиле оказалось восемьсот тысяч боеспособных мужчин, а в Иудее — пятьсот тысяч.