Ветка омелы
Шрифт:
— Надо полагать, для интимных встреч с женщинами?
— Не без этого, — не стал отрицать Гюстав. — Думаешь, прошлой ночью был именно тот случай?
— Это не мое дело.
— Эрик сопровождал наших зарубежных компаньонов по бизнесу, которые пожелали познакомиться с ночной жизнью всемирно известного курорта, — объяснил Гюстав, будто не слыша ее слов. — Потому Эрик не собирался возвращаться вечером. Непогода тут ни при чем.
Конечно, Эрику незачем спешить, подумала Фейт. Ведь я пробуду здесь еще несколько дней, и он не отказывает себе в удовольствии
— Повторяю, меня это не интересует, — сказала она. — Вы уже видели сегодня Никки?
Гюстав улыбнулся, поняв ее уловку.
— Конечно. Я навещаю его утром, днем и вечером, все еще не переставая удивляться, что у меня снова родился ребенок. Меня огорчает, что я, вероятно, не увижу его взрослым, — с грустью добавил он.
— Сейчас вам чуть больше пятидесяти и нет серьезных проблем со здоровьем, — с жаром принялась успокаивать его Фейт, позабыв на время о собственных переживаниях. — Так что вы вполне доживете до ста лет, если, конечно, не вмешается несчастный случай.
Гюстав скорчил гримасу.
— Я вовсе не уверен, что мне захочется превращаться в столь древнего старика.
Фейт шла по дорожкам сада и катила перед собой коляску, роскошью напоминавшую «роллс-ройс». Из головы у нее не шел разговор с Гюставом. Уж кто точно не увидит Никки взрослым, так это я. Интересно, каким он вырастет, имея такое необычное сочетание генов? Наверное, будет решительным и очень красивым мужчиной, размышляла Фейт.
— Да, красивым, мой милый, — проворковала она, обращаясь к ребенку. — И женщины будут сохнуть по тебе!
Продолжая разговаривать с малышом, Фейт катила коляску по нескончаемым дорожкам обширного парка. Вокруг было пустынно, лишь однажды ей встретились садовники. «Роллс-ройс» казался слишком громоздким и довольно тяжелым, и Фейт подумала, что гулять с ребенком было бы намного удобнее в легкой коляске, какие предпочитают большинство родителей в Америке. У каменной скамьи на небольшом возвышении она решила передохнуть, тем более что отсюда открывался прекрасный вид. Фейт взяла мальчика на руки и стала показывать ему окрестности.
— Вот, взгляни на семейные владения!
Но малыша волновали более насущные проблемы: по его сосредоточенному виду Фейт поняла, в чем дело, и обрадовалась, что захватила чистый подгузник. Да, все дети одинаковы, независимо от их происхождения, с усмешкой подумала Фейт.
Она обернулась к коляске, собираясь положить туда малыша и заменить ему подгузник, но с ужасом обнаружила, что передние колеса коляски зависли на самом краю склона, прямо над шоссе. Крепко прижимая к себе Никки, Фейт в шоке смотрела, как коляска стремительно понеслась вниз и, подпрыгнув на кочке, выскочила на шоссе как раз в тот момент, когда из-за поворота выехала машина.
Послышался резкий звук тормозов, от которого у Фейт волосы встали дыбом. Если бы Эрик — а за рулем находился именно он — ехал на большей скорости, его автомобиль смял бы коляску в лепешку. Машину развернуло
Похолодев, Фейт наблюдала, как Эрик распахнул дверцу и вышел из машины. Убедившись, что коляска пуста, он бросил обжигающий взгляд на Фейт.
— Идиотка! Ты что, не догадалась установить коляску на тормоз?!
— Я установила! — Фейт постаралась взять себя в руки, чтобы отражать его нападки, хотя ее все еще трясло от мысли о катастрофе, которая могла произойти.
— Тогда чем ты объяснишь все это? — Эрик указал на обломки коляски. — Это счастливая случайность, что ребенка там не оказалось!
— Ты что, считаешь меня ненормальной?! — огрызнулась Фейт. — Что-то случилось с тормозом.
От их резких голосов малыш заплакал. Фейт крепче прижала его к себе и принялась утешать, нашептывая нежные слова. У нее не было никаких сомнений — она отчетливо помнила, как опустила рычажок тормоза коляски, остановившись передохнуть.
Да, но я могла не закрепить его! — вдруг осенило Фейт. У нее подкосились ноги, и она опустилась на скамью, глядя, как Эрик проверяет тормоз, чтобы убедиться в его исправности. Это моя вина, подумала Фейт, чувствуя, как ее сердце упало камнем.
Эрик взглянул на Фейт, и гнев его моментально улетучился, но, должно быть, это ей только показалось, потому что его голос прозвучал достаточно резко и отрывисто:
— Подожди здесь!
Эрик оттащил на обочину поврежденную коляску, затем сел в машину и, развернувшись, поехал в имение. Пешком он вернется ко мне всего через несколько минут, рассчитала Фейт. Я могла бы и сама донести Никки, но лучше перестраховаться и доверить ребенка Эрику — после всего, что произошло.
Эрик действительно вскоре вернулся, он явно спешил, не рискуя оставлять ее надолго одну. Впервые Фейт видела его в джинсах, которые идеально подчеркивали его безупречную фигуру, и ее словно пронзило током.
Фейт поднялась навстречу Эрику и передала малыша в его протянутые руки. Никки невозмутимо отреагировал на свое перемещение, но вскоре издал громкий неприличный звук. Эрик невольно скорчил брезгливую гримасу, как только почувствовал неприятный запах.
— Это один из сюрпризов, которые преподносят малыши, — невозмутимо прокомментировала Фейт. — Отнеси его Жюли, а я сама расскажу обо всем Гюставу и Эвелине.
Фейт старалась идти твердым шагом и не оглядываться на Эрика, который кое-как управлялся с вопящим ребенком, явно не испытывая от этого особого удовольствия. Но, по крайней мере, в его руках ребенок будет в большей безопасности, чем со мной, решила Фейт.
Фейт вкратце описала Гюставу и Эвелине происшедшее, нисколько не преуменьшая свою вину.
— Самое важное, что Никки остался цел и невредим, — благожелательно резюмировал Гюстав. — А коляску мы легко заменим.
Эвелины уже не было в комнате — она помчалась к сыну, отметая тем самым обвинения в равнодушии к собственному ребенку. После некоторого колебания Фейт сказала: