Везунчик. Дилогия
Шрифт:
Больше полезной информации из гнома вытянуть не удалось. Нет, он сообщил несколько малозначительных деталей, рассказал интересные судебные случаи, о которых знал весь Ирхон, но на этом иссяк. Просто до этого Глимин в острог не попадал и с судьями лично не был знаком, поэтому даже не мог посоветовать, как мне нужно себя вести. Знатоком местных законов парень также не являлся, и мои надежды обнаружить альтернативный штрафу выход из положения почили в бозе. Потеряв интерес к разговору, я перевел его на оружейную тематику и погрузился в свои мысли, краем уха
Глимин успел поведать о том, что уже два года живет в Ирхоне и берет заказы только у состоятельных людей, которые приезжают к нему со всей округи, перечислить поименно, каким графам и баронам он сделал клинки, посетовать на трудности работы, наглых конкурентов из гильдии искателей, которые скупают весь материал с Проклятых земель, а гонят один ширпотреб. Напоследок даже пообещал, если вдруг мне посчастливится добыть чешую хашана, выкупить ее по хорошей цене, поскольку она является основным компонентом какой-то суперпрочной стали, из-за которой гномье семейство и переселилось в Пограничье.
От дальнейшего рассказа меня избавили конвоиры, которые увели парня на суд. Видимо, жалобы графских сынков в Ирхоне было принято рассматривать вне очереди. Когда шаги за дверью стихли, подал голос смотрящий:
– Ну и зачем тебе понадобился этот гном? И о чем вы тут целый час трепались?
Усмехнувшись, я многозначительно ответил:
– Квер, уж ты-то должен был догадаться, для чего мне налаживать контакт с талантливым мастером-оружейником, принимающим эксклюзивные заказы у богатых и влиятельных персон.
– Забери меня хруг, я так и знал, что ты в остроге не задержишься! – воскликнул уголовник, от избытка чувств стукнув кулаком по лавке.
Я улегся на лавку и закрыл глаза, демонстрируя нежелание развивать тему, но Квер поднялся и подошел ко мне. Присев на краешек моей лежанки, он осторожно поинтересовался:
– Друг, ты не мог бы мне помочь? – Приняв мое молчание за согласие, смотрящий перешел к делу: – Мне здесь еще четыре дня париться, а ты, я так думаю, уже сегодня выйдешь на свободу. Окажи услугу – передай весточку моим коллегам. Обещаю, в долгу не останусь!
– Говори.
Ну а что мне еще оставалось?
Смотрящий наклонился к самому моему уху, прошептал фразу и пояснил, что ее я должен передать хозяину трактира на улице Героев. Эта фраза не имела зашифрованного смысла. Просто Квер просил сообщить, чтобы какое-то «дело» начинали без него, поскольку «клиент» надумал вернуться домой.
– Хорошо, передам, – пообещал я.
– Спасибо, друг! – уголовник растянул губы в улыбке и таки соизволил оставить меня в покое.
Еще четверть часа прошло глупо и бестолково. Я раскладывал по полочкам те немногие факты, которые удалось узнать, размышлял, правильно ли поступил, признав свою вину, прикидывал, как следует вести себя перед судьями… Короче, занимался
По пути нам навстречу попался радостный Глимин в компании крепкого мужика невысокого роста с аккуратной черной бородкой. Отметив сходные черты лиц, я решил, что это его отец. Увидев меня, парень остановился и поинтересовался, не нужен ли мне поручитель. Подобного предложения я не ожидал и весьма удивился – вроде бы гном не показался мне чересчур доверчивым, но предложил помощь, даже толком не узнав, в чем меня обвиняют. Отец молодого мастера тоже не остался равнодушным. Заметив, как вытянулась его физиономия, я поспешил ответить:
– Благодарю за предложение, у меня уже есть один.
Парень немного огорчился (а его папаша, наоборот, просто расцвел от счастья) и пожелал мне удачи. В следующий миг конвоиры, раздосадованные задержкой, потащили меня за собой, даже не дав толком попрощаться с новым знакомым. А вскоре до меня донесся звук, очень напоминавший крепкий подзатыльник. Видимо, батя Глимина решил не откладывать воспитательные меры в долгий ящик.
Как выяснилось, судебные заседания проводились в этом же здании, на втором этаже. В комнате, куда меня привели, уже находились шестеро – трое судей, восседавшие за длинным столом у дальней стены, дознаватель Лихтош, седой старичок, устроившийся за столиком, напоминавшим школьную парту, и что-то увлеченно выводивший пером на бумаге, а также Ярут, приветливо кивнувший мне. Увидев стражника, я окончательно успокоился – мои догадки полностью подтвердились, и опасаться было нечего.
Сам суд произвел на меня неизгладимое впечатление, причем далеко не положительное. Все действо не заняло и двух минут. Дознаватель зачитал обвинение (ограничившись двумя убийствами, которые назвал непредумышленными), сообщил, что вину свою я признаю, и попросил проявить снисхождение к «жертве обстоятельств». Скучающие судьи переглянулись, и один из них, едва не зевая, назначил мне штраф в двадцать один золотой, второй лениво поинтересовался, не желаю ли я заключить соглашение с гильдией искателей, а третий, дождавшись отрицательного ответа, выдал какую-то бумажку и заставил Ярута расписаться в книге, лежавшей на столе у писаря.
На этом все и закончилось. Конвоиры освободили мои руки от веревок и по приказу судей отправились за следующим обвиняемым, а я вместе с приятелем и бумажкой в руках покинул суд, недоумевая, для чего он вообще был нужен. Я так переживал, готовился отыграть свою роль без вины виноватого, а все оказалось простой формальностью. Зато ясно теперь, почему дознаватель сегодня после допроса выглядел таким довольным. Понимал, что ему не придется вызывать в суд свидетелей, не придется убеждать судей в моей виновности, а достаточно будет произнести пару строчек текста.